Запах легких денег
Шрифт:
И когда последний вагон уже подъезжал к краю платформы, на перрон выбежали наши друзья-мошенники. Впереди несся более спортивный Жорик, ловко маневрируя между стоящими людьми, следом за ним бежал Макс, с трудом увертываясь от столкновения с зеваками, а последним еле-еле поспевал Боря. Ему-то, видно, такая беготня была не по силам, потому как он спотыкался на бегу и даже сбил с ног кого-то из провожающих. И услышал в свой адрес парочку крепких выражений.
Но поезда они все-таки не догнали. Жорик ухватился за поручень последнего вагона, пробежал несколько шагов, но так и не смог запрыгнуть на подножку — все силы ушли на бег. Сделав ещё шагов десять, Жорик отцепился от поручня и остановился, на него
— Ушел! — крикнул Макс, отталкивая от себя Борю. — Ушел, забодай его комар!
— Не успели, твою мать! — тяжело дыша, ругнулся Жорик. — Выскользнул между пальцев, червяк!
— Все, теперь не догнать! — подвел черту Боря. — Ни за что не догнать!
Макс, как всегда, был самым сообразительным. Он принимал решения мгновенно, особенно когда они касались лично его. А сейчас была поставлена на карту его профессиональная честь и, может быть, даже жизнь. Кто знает, что сделает с ними Лева Меченый, если они провалят такую легкую операцию по отъему денег у должника. Хотя за последние часы она все меньше и меньше казалась им легкой.
— Быстро в машину! — крикнул он. — Первая остановка в Рогулькино! Успеем!
Друзья развернулись на сто восемьдесят и побежали обратно. Впереди всех несся Жорик, рассекая толпу, за ним в кильватере держался Макс, и последним поспешал Боря, который опять умудрился сбить с ног того же самого человека. Тот разразился такой бурной матерной руганью, которую не услышишь и в пивной. Но его уже никто не слушал.
Трое непутевых выбивателей долгов выскочили на привокзальную площадь, подбежали к стоящему невдалеке на стоянке бориному «фольксвагену», запрыгнули в него и хлопнули дверцами.
Машина сорвалась с места, круто развернулась практически на одном месте и унеслась прочь.
По иронии судьбы начинающий абитуриент Витя Метелкин ехал в одном купе с тем самым толстопузым пассажиром с кейсом. Пассажир оказался спокойный, не болтал, не приставал с расспросами и не предлагал выпить. Симпатичный такой мужик с неторопливыми движениями и вежливым обхождением. Витя расслабился и решил почитать на ночь учебник высшей математики. Мамаша наказала ему выучить все формулы до одной, но поскольку Витя ни одной и не помнил, то он решил запомнить хотя бы две — вдруг именно они и попадутся в билете. Но от формул рябило в глазах, строчки наскакивали одна на другую, зубы сводило от скуки. Лучшего снотворного, чем учебник высшей математики, просто не найти, и Витю уже клонило в сон. Однако он держался, поскольку время ещё было детское, а из детства Витя давно вырос. Так ему самому казалось, в отличие от его мамашки.
Сосед смотрел в окно на мелькающие пейзажи, он был спокоен, расслаблен и даже ленив. Это и понятно. Ему не от кого было больше бежать и прятаться. Пачки баксов спокойно лежали в дипломате и не требовали к себе особого внимания. При посадке на поезд он не обнаружил хвоста, и, значит, покинул город незамеченным, увозя в кейсе не просто пачки долларов, а гораздо большее, чем деньги. Он увозил с собой надежду на свое будущее безбедное существование в столице, где, конечно, найти его будет практически невозможно. Леву Меченого со своими недотепами-рэкетирами он оставил с большим носом, чему был несказанно рад, и даже такая небольшая неприятность, как полчаса, проведенные в темном заколоченном гробу, постепенно забылась и ушла в прошлое. Впереди его ждала красивая жизнь!
Киселевич довольно хмыкнул, развалился на сиденье и решил познакомиться
— В институт поступаешь, приятель? — спросил он для завязки разговора.
Витя с удовольствием оторвался от книжки. Если бы сосед не отвлек его от чтения, он, пожалуй, так сидя и заснул бы, потому как глаза уже слипались до невозможности. Самое забавное было то, что Витя не понимал ни слова. Все эти математические термины и формулы казались ему японскими иероглифами, хотя и были написаны русскими и латинскими буквами.
— Ага, на экономический факультет, дядя, — зевнул он.
— Хочешь стать бизнесменом? — усмехнулся Киселевич.
— Ага! Именно этим самым. Бизнесменом.
— И зачем же тебе это? — поинтересовался директор, вспомнив, какая непростая жизнь у отечественного бизнесмена.
— Чтобы заработать лимон и жить безбедно, — самодовольно высказался Витя, как будто точно знал, как и когда он получит свой первый миллион.
— Что, вот так сразу миллион? — наигранно удивился директор. В глубине души ему льстило заявление мальца. Он был чрезвычайно доволен собой — ведь свой миллион он уже заработал. Если перевести сумму, которая лежала в его кейсе, в рубли, то будет не один миллион, а больше десятка миллионов. Но парню он, конечно, об этом говорить ни за что не станет. Тот хоть и наивен, но не до такой же степени, чтобы оставаться равнодушным к подобной сумме. А за неё даже этот недоумок может пойти на крайнюю меру и пристукнуть его чем-нибудь ночью во сне.
— Не сразу, конечно, дядя! — важно изрек Витек. — Но думаю, за год-полтора управлюсь. Это первые десять тысяч заработать трудно, а потом пойдет как по маслу!
— Ну, парень, для того, чтобы стать миллионером, одного института мало, — протянул директор, в душе насмехаясь над наивными мечтами пацана. — Для этого надо пахать, как папа Карло. По шестнадцать часов в сутки. И иметь штат сотрудников. Чем больше сотрудников на тебя пашет, тем больше тебе капает. Вот так-то!
Витя широко зевнул и махнул рукой на советы «дяди» так же, как он только что махнул на высшую математику. Вся эта наука для умников, а он пойдет другим путем — быстрым и прибыльным. Как что повыгодней продать, это он соображает, надо только найти подходящий товар, и вперед!
— Главное, дядя, заработать первоначальный капитал, вложить его в какое-нибудь прибыльное дело и пойдет. Только стриги купоны!
— И как же ты хочешь его заработать? — поинтересовался Киселевич. — Если не секрет…
— Элементарно! — сходу брякнул Витек. — Нанимаешь грузовик, едешь за границу, берешь партию шмоток, здесь сдаешь в десять раз дороже и по новой. Вот только на грузовик надо деньги найти.
Киселевич откровенно засмеялся, до чего примитивной казалась ему логика этого начинающего бизнесмена. Он-то сам пообтрепался в бизнесе за несколько лет, понял что к чему и какая «сладкая» жизнь у отечественного бизнесмена, которому надо воевать со всеми, начиная с местных хулиганов, которые бьют витрину, и кончая приезжими бандюками, которые обычно витрину не трогают, а бьют сразу по лицу.
— Это не бизнес, парень. Это примитивная коммерция. Для того чтобы шмотками торговать, института тем более не надо. Чтобы стать настоящим миллионером, надо открыть частный банк или на худой конец организовать рентабельное производство.
— Какое производство? — не понял Витя.
— Рентабельное, — повторил Киселевич. — Найти такой товар, который пользуется спросом, построить фабрику по производству, выйти на оптовиков, наладить сбыт и все такое прочее. Понял? Столько проблем, что такому пацану, как ты, ни в жизть не справиться.