Запасная жена
Шрифт:
— Ну все, успокоилась? Давно пора. Никогда не думал, что привести тебя в чувство можно только кулаками. Теперь я включаю мотор, и мы плывем к берегу. Только смотри мне, без глупостей. Когда приплывем, делай вид, что все прекрасно и замечательно. И не забывай, что ты тоже убийца. Если я убил Лену, только чтобы она не навредила тебе, то ты убила Киру вообще непонятно зачем. А если кто-нибудь спросит про твои синяки, скажи, что немного со мной поругалась и мне пришлось тебя воспитывать.
Я поднесла бутылку виски ко рту и попробовала унять дрожь. Когда бутылка опустела,
— Посмотри на меня! — приказным тоном крикнул Анатолий.
Я сидела без движений и тихонько всхлипывала.
— Я сказал тебе, чтобы ты на меня посмотрела! Ты меня слышишь?!
— Что?
— Я говорю, что хочу, чтобы ты на меня посмотрела! С огромным нежеланием я все же убрала руки от лица и посмотрела на Анатолия. Я таращилась на него до смерти испуганным взглядом, кусала губы, чтобы они перестали трястись, и думала о том, что он сказал мне это, потому что он не хочет стрелять мне в спину. Он хочет выстрелить мне в лицо. Но вопреки моим опасениям, Толя наклонился к ящику, достал оттуда пресловутую четвертую гирю и выкинул ее в воду. Затем он вытащил пистолет и кинул его следом за гирей.
— Теперь ты видишь, что я не хочу тебя убивать?! Теперь ты видишь, что я твой друг, а не враг?! Ты это видишь?! Я выкинул этот пистолет ровно по двум причинам: во-первых, потому что я совершенно не собирался тебя убивать, а во-вторых, потому что из этого пистолета убиты Кира и Лена. На нем висит два преступления, а значит, от него лучше всего избавиться.
Я не сводила с Анатолия глаз и чувствовала, как сквозь холод и ужас пробегает какая-то еле уловимая нить тепла и мне и в самом деле становится легче. Я даже не помню, как мы доплыли до берега. За все время пути я не произнесла ни единого слова. Когда Анатолий мне помог сойти с катера, я испуганно посмотрела на виллу, полную призраков, и слегка попятилась назад.
— Мне что-то не хочется в дом…
— Пошли, тебе нужно хорошенько выспаться.
— Я хочу домой. Я хочу в Москву.
— Выспишься, и все будет нормально. В Москву нам пока нельзя.
— Как я могу выспаться после того, что произошло? С чего ты взял, что я вообще засну?
— Ты заснешь как убитая. Иди в спальню, а я зайду к ребятам из службы безопасности.
— Зачем? — В моих глазах по-прежнему был испуг.
— Затем, чтобы немного с ними посидеть, засветиться.
— Как засветиться?
— Ты не знаешь, что такое засветиться?
— Нет.
— Засветиться — это значит побыть немного на виду. Теперь тебе понятно?
— Понятно.
— Скажу, почему, мол, в доме пусто, где, мол, Сайд, наверное, поехал к своим в Каир? Я недолго. Я должен это сделать. Немного покручусь и иду к тебе.
Анатолий натянул на лицо неестественную улыбку и отправился в пристройку к охранникам из службы безопасности, а я пошла в дом. Чуть ли не на пороге дома я столкнулась с ярко накрашенной и чересчур броско одетой Катериной, которая откровенно зевала и пыталась расчесать волосы, покрытые цветным и неестественно ярким лаком. Увидев меня,
— Здрасьте.
— Здравствуй, Катя. — Я боялась встретиться с ней взглядом и отвела свои заплаканные глаза в сторону.
— Я только приехала. Я на ночной дискотеке вместе со своим любимым человеком была, — растерянно заговорила девушка. — Всю ночь протанцевала, но вы не переживайте, на мою работу это никак не влияет. Это совсем не означает, что я сегодня весь день спать буду и на работу не выйду. Я к такому образу жизни уже привыкла. Я сейчас возьмусь за дело, а потом просто пораньше спать лягу. Я со своим парнем через день встречаюсь.
— А твой парень араб? — неожиданно для себя самой задала я вопрос.
— Нет, он русский. Мы с ним знакомы чуть ли не с детского сада. Вместе из России на заработки приехали.
— А что, он в России заработать не может?
— Может. Да только мы оба эту страну любим. Климат, море, а в России зима и совсем другая жизнь.
— Какая в России жизнь?
— Там суеты много, а здесь мы и сами не поймем, то ли мы на работе, то ли на отдыхе. Тут не надо беспокоиться о том, что выросли цены на коммунальные услуги и что инфляция набирает обороты. Тут все спокойно, размеренно.
— А по снегу не скучаешь?
— Нет, — замотала головой Катя. — Я зиму не люблю. Я теплолюбивая. Я люблю, когда солнышко греет и когда море шумит.
— А другие служащие с дискотеки вернулись?
— Все вернулись.
— А хорошие тут дискотеки?
— Ну как вам сказать…
— Говори, как есть.
Я задавала какие-то пустые вопросы и получала на них такие же пустые ответы, только с одной целью — чтобы отвлечь внимание девушки от моего ужасного, удручающего вида и как можно быстрее уйти. Я боялась, что мне зададут тот вопрос, на который я просто не знаю ответа. Я боялась, что она спросит меня, не видела ли я Лену. Этот вопрос может вывести меня из состояния равновесия и выдать.
— Вы знаете, для Москвы, конечно, это не дискотека, а так, непонятно что, но для курортного египетского города, может, и ничего. Тут вообще-то две дискотеки, но мы ездим в «Калипсо». Мы привыкли. Там нормально, шумно, весело. Правда, иногда мы ездим в «Аладдин». Там дискотека по вторникам в пене.
— Как в пене?
— Ну так. Все танцуют в пене.
— Что, прямо так и танцуют?
— Прямо так и танцуют.
В этот момент Катя резко замолчала и как-то осторожно, с подчеркнутым сочувствием спросила:
— Кто вас так?
— В смысле? — Я сделала вид, что совершенно не поняла вопрос.
— Он вас побил?
— Мы просто поругались. — Я покраснела, как вареный рак и сделала шаг в направлении к лестнице, ведущей наверх.
— Может, вам мазь какая нужна? Я даже толком не знаю, чем синяки выводятся. Вот ирод, разве можно так бить. Это он вас из-за этой женщины, которая недавно приехала, так отходил?
— Прости, но я не понимаю, о чем ты.
— Так вам мазь нужна? Я могу посмотреть в аптечке. Не помню, как она называется, «спасатель», по-моему.