Записки о Кристофере Уокмане: Потайной этаж

Осадчая Анастасия Олеговна

– Я не тороплюсь, хотя у меня и есть резон. Я встречу родных и человека, который имеет полное право называть меня "Крис". А помимо него еще и кучу приятелей и напарников, которые звали меня также, как вы.

Он помрачнел и умолк.

– То есть, все ваши напарники и друзья, они...
– начал я, но Кристофер закончил за меня сам.

– УВБ, - отчеканил он.

– УВБ?
– переспросил я.

– Убиты в бою, - расшифровал детектив.
– Вот поэтому я и не люблю напарников, мистер Стивенсон. Потому что все они погибали. На моих глазах. И я ничего не мог с этим поделать. С тех пор я избегаю привязанностей,

дорогой напарничек. И предпочитаю не заводить друзей. Из друзей у меня теперь только животные. Знаете ли, мистер Стивенсон, животные в отличие от людей причиняют боль только когда умирают.

У меня в горле встал комок, поэтому я молча кивнул. Я прекрасно понимал, что чувствует сыщик. По крайней мере, чувствовал когда-то.

Раньше у меня было две сестры. Но из-за старого алкаша, который частенько валился спать, оставляя непотушенную сигарету, у меня осталась одна сестра.

Бедная маленькая Анна сгорела заживо при пожаре.

Мы оставили ее одну с нашим соседом по квартире. С этим чертовым старым алкашом. Просто потому, что деваться было некуда - мать работала, отца давно не было в живых, а мы с Глорией ходили в школу и торчали там до обеда. В тот роковой день мама повезла меня с Гло к детскому врачу. Анна осталась дома совсем одна - алкоголик тусовался в своей компании где-то за пределами квартиры. Мы надеялись, что вернемся до того, как припрется он.

Но наши надежды не оправдались.

Алкаш сгорел заживо вместе с Анной по собственной глупости.

Ее просто не успели спасти.

А я долго не мог простить себе, что мы оставили ее дома одну. Не могла простить и мама - через год она умерла, поскольку с сердцем у нее и без того было плохо, и смерть младшей дочери окончательно ее добила. Не могла простить и Глория - в ее пепельных волосах навсегда остались седые пряди.

Точно так же и Кристофер, очевидно, не мог простить себе смерти близких друзей.

– Знаете, мистер Уокман, я очень хочу быть вашим другом.

– Сожалею, но это невозможно. Я больше никого не подпущу к себе.

– Дайте мне шанс. Дайте себе шанс.

– У нас вряд ли получится, мистер Стивенсон.

– Но мы хотя бы постараемся.

– Я не знаю, - он покачал головой.
– Я давно уже работаю один и не нуждаюсь в ком-либо. Поэтому прошу - не привыкайте ко мне. Давайте сразу на корню обрежем все намеки на дружбу и попытки к ней. Убьем все это. Я плохой друг, мистер Стивенсон. Ужасный. Пожалуйста, не пытайтесь сблизиться со мной.

– Вам необходим друг.

– Нет, - он легко улыбнулся.
– Я должен быть один.

– Быть одному не всегда хорошо. А иногда очень плохо.

– В одиночестве ум становится острее, - он пожал плечами.
– Лучшей участи для детектива и не сыскать.

– Это печальная участь, мистер Уокман.

– Я большего и не заслуживаю, - он ухмыльнулся.

– Я ведь не отстану от вас, - я вдруг почему-то рассмеялся. Кристофер тоже:

– Не отставайте. Как хотите. Делайте, как считаете нужным.

После недолгой паузы я снова заговорил.

– Можно я буду звать вас Кристофер?

– Нет, - задумчиво ответил Уокман после короткого молчания. Губы его тронула легкая улыбка. Он качнул головой, и я вдруг обратил внимание на то, насколько густые у него были темные волосы, зачесанные назад. Только две пряди спадали на его высокий лоб спереди.

Мне почему-то захотелось прикоснуться к густой шевелюре, взъерошить ее, и я машинально потянулся к нему рукой.

– Что вы делаете?
– негромко рассмеялся он.

– Ничего, - я стушевался и убрал растопыренную пятерню, отметив для себя, что трону его волосы потом, потому что мне дико интересно, какие они у него на ощупь.

– Знаете, иногда вы даже забавный.

– Вы тоже.

Мы оба прыснули.

– Ну так что насчет обращения?
– отсмеявшись, спросил я.

– Мой ответ остается неизменным, - с наслаждением сказал сыщик, глядя на мое лицо, отражавшее смесь скептицизма и неудовольствия. Он отвернулся и блаженно закрыл глаза. Я последовал его примеру и погрузился в круговорот спокойных и безмятежных мыслей. Но пребывать в нем мне удавалось не долго.

Ночную тишину пронзил страшный вопль.

Глава 6. Убийство в саду

Услышав кошмарный крик, мы с мистером Уокманом одновременно вскочили со своих мест.

– Что это было?
– испуганно спросил я.

– Этот вопль раздался с улицы, - на удивление хладнокровно отметил Кристофер.
– Судя по всему, где-то в восточной части сада. Бегите туда, посмотрите, что там случилось, а я останусь здесь - кому-то нужно дежурить тут на случай, если этот крик был просто отвлекающим маневром.

– Хорошо, - кивнул я.

– Держите наготове пистолет, - велел он. Я снова кивнул ему и выскочил на улицу. Озираясь, я с бешеными глазами искал виновников и причину воплей. Когда я побежал по дорожке, ведущей вглубь восточной части сада, то наткнулся на Натаниэля, глаза которого были расширены от ужаса.

– О, слава Богу, что это вы, констебль. Идемте, что я вам покажу! Это же кошмар!

– Что стряслось?
– на бегу поинтересовался я.

– Убийство!
– задыхаясь, выдавил студент.

– Где убийство? Кто убит?

– Джордж, наш привратник, - пояснил Натаниэль.
– Я нашел его мертвым возле фонтана! Скорее, констебль!

– Минуточку, а что вы делали в саду ночью, а?
– тоном, подражающим Уокману, спросил я.

– Вот он, вот он!
– студент остановился и наклонился, тяжело дыша, и указывая пальцем на труп старого привратника, лежавший возле фонтана. Я склонился над телом и крикнул:

– Натаниэль, позови мистера Уокмана, срочно!

Студент убежал, а я сам принялся рассматривать лежавшее на животе тело. Первое, что мне бросилось в глаза - открытая рана на затылке, будто привратника ударили по голове тяжелым предметом. Я начал ходить вокруг мертвого тела, не решаясь прикасаться к нему. Лучше мне все делать только в присутствии Кристофера. На первый взгляд можно было сказать только, что Джордж был одет в фиолетовый халат, под которым, как Уокман, была рубашка и брюки, а на ногах у него были красно-коричневые тапки. Похоже, он был на стадии подготовки ко сну, как вдруг что-то заставило его отправиться в сад. Рядом с фонтаном лежал тяжелый разбитый фонарь. Я обратил внимание на украшения фонтана в виде змей с открытой пастью, и меня передернуло. Ненавижу змей. Вдруг на дне фонтана что-то блеснуло, и я, закатав рукав, сунул руку в ледяную воду.