Записки одного дайвера. Австралия
Шрифт:
— Знаешь, Игорь, Терри отхлебнул из бокала, — а ты не думал, почему в каждое наше погружение мы встречаем практически все самое лучшее, что здесь есть? Вот группа перед нами, например, не видела и половины того.
Чтобы потянуть время, я тоже отхлебнул. Потом еще. Поняв, что вино кончится быстрее, чем я рожу что-то достойное, взял версию, которая лежала на поверхности.
— Выше сезон Терри. Это же очевидно!
— А вот и нет, — чувствовалось, что Терри рад моему промаху. — Есть еще версии? Ну, напряги свою фантазию!
Если вино и стимулировало мою фантазию, то явно не в том направлении.
— Течение, фазы луны, планктон, — выстрелил я очередью в расчете на то, что хоть
— Нет! — Терри явно наслаждался.
Вино стало казаться немного кислым. Я вопросительно посмотрел на умника, давая понять, что пора бы и ему поговорить.
— Хорошо, я расскажу тебе, в чем дело, — все-таки он был неплохим парнем. — Все дело в том, что мы «прушники». Все дайверы делятся на два вида: «прушники» и «непрушники». Есть, конечно, и переходные модели, но рассмотрим основные экземпляры. Первым чрезвычайно везет. Они способны увидеть все, везде и всегда. Причина — в них самих. Они легки и жизнерадостны, в них нет каких-то серьезных внутренних противоречий и беспокойства. Они с большим желанием, спокойно идут под воду, почти, как в собственный холодильник. И так же спокойно получают все то, чего только хотят. И даже часто более того. А вот с «непрушниками» все наоборот. Причина — в беспокойстве внутри них. Они только играют в настоящих дайверов. На самом деле в них живет постоянная тревога. Они беспокоятся всегда и обо всем. Даже выезжая на акульи поездки, они на самом деле нередко счастливы, если встреча не состоялась. Их страх за возможные поломки снаряжения, сильные течения, плохую видимость, опасных животных и многое другое лишает их легкости. В результате они гораздо менее везучие под водой. Так вот, уже много лет я всегда слежу за тем, чтобы не попасть в компанию с «непрушниками». Они обладают просто удивительным свойством отпугивать все самое интересное под водой. И если тебе достанется такой напарник, то можешь не сомневаться, что все будет по его сценарию. Твой оптимизм не победит его пессимизм. Затормозить машину всегда легче, чем разогнать ее.
Терри закончил свой монолог и повернул лицо в сторону уже догорающего солнца. Я же обдумывал все им сказанное применительно к моему прошлому опыту. По одному в памяти стали всплывать поездки, в которых сразу же находились свои «прушники» и «непрушники». И те детали поездок, что вспоминались мне чуть позднее, делали общую картину лишь еще более рельефной. Что ж, похоже, в этой теории что-то есть…
Прошли годы и дайвы. Теория Терри оказалась хорошим подарком мне. Жизнь подтвердила ее на сто процентов. Я даже со временем доработал ее в мелочах. Однако фундаментальная суть осталась без изменений. И, может, во многом благодаря этому и появились те интересные подводные истории, о которых мне и захотелось рассказать.
Зеленый капитан
Я гордо держал в руках шкиперскую лицензию, с еще подсыхающим текстом, а моя довольная физиономия олицетворяла собой счастье. На голове красовалась огромная капитанская фуражка — подарок друзей. Такую большую и красивую, наверное, не встретишь даже и у командиров авианосца. Долгие годы на разных кораблях я стоял рядом с капитанами и думал, что кое-что уже понимаю в судовождении. Теперь я точно знаю, что с таким же успехом я мог бы находиться и за тысячу верст от них. Настоящих капитанов делает только море за долгие годы и тысячи морских миль. А красивая фуражка хороша лишь для знакомств с романтичными девушками. После того дня я больше ни разу не надевал ее. Может, нужна кому? Почти новая…
Это был один из моих самых первых самостоятельных выходов в открытый океан на дайвинг. Теперь мне весело вспоминать об этом. Я тогда не сделал ничего из того, что нужно было. Не изучил детально карту маршрута, не посмотрел прогноз погоды, не глянул график приливов. Хорошо, хоть все необходимое оборудование на боте кто-то уже собрал до меня. Земной поклон ему и его арендной компании. Зато пищи и напитков мы взяли с собой на месяц сытой жизни на необитаемом острове.
Погода с утра выдалась неплохая. Дул свежий, но не очень сильный ветер. Смешанная русско-австралийская команда состояла из семи человек. Кроме меня с семьей, на борту еще были Джордж и Джимми. Последние двое, как и подобает истинным австралийцам, сразу после выхода из порта, выпили по паре пива за рождение нового капитана, отчего мой нос поднялся выше еще на сантиметр и смотрел теперь вертикально вверх.
Первая часть нашего дневного маршрута пролегала по мелким и извилистым каналам. Приходилось идти очень медленно, постоянно маневрируя между красными и зелеными флажками. Уже через пятнадцать минут этих бесконечных зигзагов я изрядно вспотел. И тут навстречу мне, как дар судьбы, прошел бот, намного превышающий нас по размерам. За ним тянулся прекрасно видный на воде след.
С русской смекалкой я решил использовать этот факт, чтобы прибавить скорость. Рассуждал приблизительно так: раз большой бот не сел на мель, значит, мы по его следу можем идти уверенно и быстро. Последовала команда: «полный вперед, спящие коалы»! Настоящий капитан, кроме всего прочего, должен легко уметь составлять сложные шестнадцатиэтажные словесные конструкции без единого повтора. Я где-то читал об этом, готовясь стать капитаном.
О том, что боковой ветер уносил след встречного бота в сторону, я догадался чуть позднее. А пока что зеленые и красные флажки лихо проносились за бортом. Хорошо хоть, что седьмое чувство в какой-то момент заставило меня сбросить газ. Ровно через три секунды мы выскочили на мель. Фуражка в секунду слетела с моей головы и покатилась вперед по палубе. Все остальные пассажиры попадали с кресел на пол, ворча на русско-английском сленге. Глянув за борт, я увидел песочек под тонким слоем воды. Приплыли…
Говорят, что везет дуракам и пьяницам. У нас как раз на борту были обе группы, причем в соотношении один к двум. Вскоре оказалось, что мы совсем ничего не повредили. Второе наше везение заключалось в том, что в это время шел прилив. Не то сидеть бы нам там часов двенадцать. Австралийцы, поняв, что мы здесь ненадолго, сразу же выпили за мою первую мель, без которой не бывает настоящего капитана. Через час нас опять закачало на волнах, и мы двинулись дальше.
Дневная и дайверская часть нашей поездки, как ни странно, прошла довольно гладко. Я даже приободрился и на обратном пути опять водрузил красивую фуражку на свою проблемную голову. Но где-то уже на середине пути ветер начал значительно усиливаться. Как я выяснил потом, ко времени нашего возвращения в порт его скорость уже достигала восьмидесяти километров в час. А это весьма и весьма серьезно.
Это сейчас я швартуюсь неплохо. Через три года. А тогда мои навыки швартовки были близки к навыкам управления луноходом. Восемь крепких рук отталкивались от всех соседних ботов, в то время как две мои кривые куда-то крутили штурвал. В конце концов, я потерял всякую надежду пришвартоваться кормой, и стал разворачиваться носом. Сильный, безжалостный ветер почему-то постоянно сносил нас на самые дорогие соседние боты. Как будто бы он прекрасно ориентировался в их ценах. Восемь несчастных рук трудились в авральном режиме без отдыха. Наконец, после всех мытарств, оттолкнувшись от последнего самого дорогого корабля, нам удалось направить нос нашего бота к заветному причалу. Пытаясь удержать катер против ветра, я дал полный вперед.