Записки переводчицы, или Петербургская фантазия
Шрифт:
— Разумеется, — ехидно сказала я. — Он физически не может пройти мимо чужой юбки. Заурядный бабник!
— Не ревнуйте. — Алиса лукаво погрозила пальчиком. — И не отпускайте свое сокровище. Помните: не все то золото, что блестит. И наоборот, золото иногда под землей зарыто. Я тоже думала, что Ромчик — замухрышка провинциальная, так себе вариантик, но все оказалось по-другому.
В сумочке рассыпался танцевальной дробью мобильник, и Алиса порозовела от счастья:
— Это Рома! Скажите что-нибудь на прощанье!
—
— И я не думала!
Алиса вскочила, схватила белый пуховичок в охапку и вдруг стала похожа на десятиклассницу на перемене. Такой она мне нравилась все больше и больше.
— А вы не боитесь?
— Бояться? Рома сказал, что боящийся не совершен в любви, — и лучше не скажешь.
— Только это не Рома сказал, — хихикнула я.
— А мне все равно! Обещайте, что утешите нашего ящера! Я прошу у него прощения. И вот это отдайте, скажите, я прочитала. Но в его скучный офис не вернусь никогда. О воля, воля! О свобода! Ты встретишь радостно у входа!
Она бросила на стол красивую пухлую книжку, резко застегнула похудевшую сумочку и выпорхнула на улицу, на ходу пытаясь попасть в рукава модной курточки и одновременно обмотать шарф вокруг шеи. За стеклянной дверью пронзительно и победоносно запела автомобильная сирена, приветствуя Златовласку, потом мягко хлопнула дверь, зашуршали шины и наступила тишина.
Я сидела над горкой душистого мороженого, как Будда Шакьямуни перед цветком лотоса. Я пыталась обдумать ситуацию, однако она не вмещалась в голове. Взглянула на книжную обложку: так и есть, Урсула Ле Гуин...
В офис я вошла боком и, стараясь не смотреть на пустой Алисин стол, протиснулась к себе. Разложила бумажки для вида и, лучезарно улыбнувшись ближайшей соседке, спросила:
— Босс уже, наверное, ушел?
Та энергично затрясла тугими кудряшками:
— Нет, и он просил вас зайти после обеда.
И тут же, словно громовержец с небес, звучным баритоном загремел динамик:
— Анна Александровна, зайдите ко мне!
Я медленно шла и думала, как с ним разговаривать. Самое главное, впервые в жизни было его жалко: Демиург заочно потерпел полное фиаско, но об этом еще не знал. А между тем вредная девчонка, не задумываясь и смеясь, сдернула с него шикарные одежды, и король оказался голым. Ну почему я должна быть первым вестником? Я до сих пор ему так благодарна. И вот сейчас придется обидеть хорошего человека. Какая хитрая бестия эта Алиса! Может быть, сказать, что я ничего не знаю?
Когда я вошла, Демиург был спокоен и невозмутим. Насмешливо покосился на книжку:
— Ну что? Алиска сбежала?
— Откуда вы знаете?
— Я все знаю. Сбежала — и хорошо. А то не знал, как отделаться.
Молодец, Леонид! Он не сдавался и гордо хранил свое
— Чего-нибудь передавала?
Я торопливо вложила в лапу томик и слишком быстро выпалила:
— Она... сожалела...
Он поморщился как от зубной боли:
— Какая лирика! А что-нибудь материальное?
— Ничего, только книгу.
Он энергично встряхнул томик и пошелестел страницами.
— Она мне вообще-то пять тысяч должна, но, видно, забыла. Ладно, я не обеднею, она не разбогатеет.
— Ну зачем вы так, Леонид? — искренне расстроилась я. — Она совсем не такая, наверное, действительно забыла. Шутка ли, за один день изменить всю жизнь! Вы знаете много современных девушек, которые рванут с провинциалом из Питера в Челябинск? По-моему, все происходит наоборот, или я не права?
— Думаешь, бескорыстная? Декабристка?
Демиург повернулся, и его грустные выпуклые глаза шельмовски заблестели. Мне тоже стало весело. Он вдруг ухмыльнулся и стал чертовски обаятелен. Я улыбнулась в ответ и подумала, что наш стареющий дракон в сто раз интереснее этого Ромы в скучном сером костюме.
— А что не так?
— Да дура ты полная, Анька! Была дурой и осталась, гы-ы-ы!
— Простите, Леонид, это уже чересчур!
— Не расстраивайся, в этом твое обаяние. Нормальный чел такую Аньку на десять Алис не променяет. Не был бы я женат, я бы на тебе женился. А твоя Алиска — хищница! У Ромчика папа в администрации ценный кадр да еще владелец каких-то холдингов-молдингов. Чуешь, какие перспективы перед девкой открылись? Вот увидишь, станет наша Алиска Хозяйкой Медной горы. Бриллиант мой сапфировый... Тем более какой из нее переводчик? Ты же сама видела.
Он смачно зевнул.
— Дай бог, чтоб у нее все сложилось. Ничего, я-то переживу. Саднит, конечно, немножко, но стопудово не повешусь из-за этого бриллианта сапфирового. Завтра поеду секретаршу присматривать. Есть идеи.
— Может, Саша пригодится?
Он грустно улыбнулся:
— Не потянет! Потому что у нашей драгоценности в голове был трехъядерный процессор плюс врожденная любовь к риску. Ты даже представить не можешь, чего она творила и как мне помогала! А у Сашеньки, увы, в головке только иностранная литература. Как с ней дела делать?
— Вы гениальный психолог, однако согласитесь, что бывают сюрпризы.
— А как же! На то и жизнь. Сколько живу, столько и удивляюсь: почему каждая баба — это маленький кубик Рубика? Представляешь, еще ни разу все грани не сложил... Все-таки объясни мне, что за поп с тобой был?
И это оказалось последней роковой каплей, переполнившей чашу терпения, — минут пять я орала, захлебываясь эмоциями, потом наступила тишина.
— Да... — задумчиво подытожил Демиург. — Видишь, и твой кубик не сложился. Я думал, ты каменная, а тебя зацепило. Но мужчина, в принципе, запоминающийся.