Записки старого моряка. Калейдоскоп воспоминаний
Шрифт:
Затем был провал в тёмную пустоту. Полное забытьё. Из темноты его выдернул сигнал подъёма. Кондауров соскочил с койки и дальше действовал автоматически, подчиняясь поступавшим командам. Только на пути в столовую он, вдруг, неожиданно понял, что чувствует себя нормально. От удивления он на мгновение замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Сердце билось ровно и спокойно, тошноты не было. Куда что девалось? Но, … сомнений не было, морская болезнь отступила!
Радостный и счастливый, он почувствовал вдруг «бешеный» голод. Жадно, с большим аппетитом, проглотил не только свою «пайку», но и соседнюю. Нетронутых паек на столе было много. Видимо не все курсанты ещё «оклемались». Сытый и счастливый молодой моряк выскочил на открытую палубу. С большим удовольствием полной грудью вдохнул свежий морской воздух,
Размышления старого капитана приняли вполне определённое направление. Воспоминания о первом рейсе невольно в уме коснулись темы «морской болезни» и, в связи с этим, накрученных вокруг этой, безусловно проблемы, былях и небылицах. Кондауров встал и снял с книжной полки томик избранных произведений Максима Горького. Раскрыв книгу, он нашёл нужную выдержку из «Песни о буревестнике»:
«Ветер воет… Гром грохочет… Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний. – Буря! Скоро грянет буря! Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы: – Пусть сильнее грянет буря !..» – последние слова он произнёс вслух. Поставив книгу на место, моряк вернулся в кресло и задумался.
Конечно, описывая поэтически бурю, классик, безусловно, имел в виду другую бурю, политическую. А так, по жизни, по существу, ни один нормальный человек, ни один здравомыслящий моряк не будет желать наступление шторма, бури, … урагана.
Иногда Кондаурову приходилось читать, а то и слышать восхищения людей непогодой, а скорее всего, «не нюхавших по-настоящему» истинных штормов. Непогода, шторм, буря, ураган не могут нравиться нормальному человеку. И все, абсолютно все люди подвержены «морской болезни». И если кто-то говорит, что он ею не страдает, то, либо он кокетничает и бессовестно врёт, либо имеет в виду только острую её форму – тошноту и рвоту.
Недаром, одним из названий областей низкого давления, характеризующих шторма, есть «область атмосферной депрессии». Вся суть этого явления выражена в ключевом слове «ДЕПРЕССИЯ»! А здесь всё: и плохое самочувствие, иногда головные боли, повышенная апатия, иногда, телесная слабость, сонливость. У некоторых моряков она может проявляться в нездоровом, повышенном аппетите. У других, напротив, в его отсутствии.
Ну не может нормальному, здоровому человеку нравиться качка и связанные с ней все неудобства: невозможность нормально поесть, – обязательно надо следить за тем, чтобы не расплескать жидкое, тарелка не поехала по столу к соседу. Необходимость следить за тем, чтобы не удариться о конструкции судна и не покалечиться. Даже спать приходится так, чтобы не вылететь из койки. Всё потому, что нахождение в зоне шторма, бури, урагана на судне – это противоестественно самой природе человека.
Кондауров ещё после того, памятного ему первого рейса на «Крузенштерне», когда силой своей воли и грамотными действиями опытного боцмана, он сумел преодолеть её острую фазу, заинтересовался темой «морской болезни». Он «перелопатил» массу литературы. Выводы специалистов примерял на себя, сравнивая их со своими ощущениями. И абсолютно согласился с основными из них.
Специалисты по физике моря установили совершенно достоверно, что все эти неприятные проявления вызваны явлением, называемым «голосом моря». Это определение ввёл русский учёный, академик Василий Шулейкин ещё в середине прошлого века. В результате тщательных, долгих исследований и экспериментов он установил, что в результате мощных перемещений воздушных масс над обширными морскими просторами, за гребнями разогнанных волн образуются некие завихрения, генерирующие инфразвуковые колебания, которые с огромной скоростью распространяются на сотни и тысячи миль. Это и есть «голос моря». Эксперименты других исследователей физики моря впоследствии подтвердили гипотезу русского учёного. Был создан
Учёные установили, что сверхнизкие колебания для человека смертельно опасны. Люди, облучаемые инфразвуком, порой впадают в панику, страдают от нестерпимой головной боли и могут даже терять рассудок. При частоте 7 Гц наступает резонанс всего организма: желудок, сердце, лёгкие колеблются «как сумасшедшие». Иногда мощные звуки даже разрывают кровеносные сосуды. В истории известен эксперимент англосаксов, когда в начале века, во время спектакля в одном из Лондонских театров, желая усилить у зрителей эффект тревоги, они включили устройство, излучающее инфразвук. Ребята перестарались. Зрители в панике и ужасе бежали из зала.
Академик Шулейкин полагал, что разгадал таинственные случаи с некоторыми судами, когда их обнаруживали совершенно целыми, но покинутыми своими экипажами. Например, трагедию с парусником «Мария Целеста» в 1872 году, обнаруженной английским бригом в 600 милях к западу от Гибралтарского пролива, безвольно дрейфовавшего по воле ветра и волн. Судно было оставлено экипажем. Поднявшись на борт, моряки обнаружили, что в капитанской каюте на столе лежали карты и лоции. В матросском кубрике царил порядок, все койки были аккуратно застелены, все сундуки с нехитрым матросским скарбом целы, а на столе лежали недокуренные трубки. Создавалось впечатление, что моряки совсем недавно и ненадолго куда-то вышли. К тому же на камбузе обнаружили большой запас пресной воды, муки, солонины, картофеля, овощей и испечённый хлеб. Однако спасательных шлюпок на судне не было. Шулейкин полагал, что могло произойти совпадение резонансной частоты колебаний корпуса судна и его рангоута с частотой воздействующих на него инфразвуковых волн. В этом случае судно могло усилить сигнал, от которого моряков охватил ужас, и они покинули судно.
Аналогичная трагедия произошла и с американским парусником «Сиберд» в 1880 году близ Ньюпорта. И в настоящее время такие случаи происходят с завидной частотой. В океане встречают совершенно целые яхты, оставленные по неизвестной причины своими экипажами.
Встав с кресла, старик поворошил в камине тлеющие угли и подбросил в его зев пару сухих поленьев. На кухне приготовил себе большую кружку свежего ароматного чая и вернулся на место, к уютному очагу. Непогода за окном продолжалась и, на взгляд старого моряка, постепенно перешла уже в стадию снежного шторма. Оконные стекла вздрагивали от порывов ветра, гул от которого в каминной трубе стал сильнее и тревожнее. Зябко передёрнув плечами, Игорь с большим удовольствием устроился в кресле и сделал большой глоток ароматного горячего напитка. Мысли опять плавно и спокойно заскользили в его голове, перенося старого моряка в далёкие беспокойные, но счастливые годы юности.
В 1978 году после третьего курса кадетам надлежало пройти длительную шестимесячную производственную практику. Кондауров попал на БМРТ (Большой морозильный рыболовный траулер) «Персей-3» Управления «Севрыбпромразведки».
Рейс был, в так называемый район СЗА (Северо-Западной Атлантики). По рейсовому заданию экипаж и научная группа специалистов ПИНРО (Полярный научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии) должны были выполнить исследования, провести разведку рыбных запасов у берегов Канады на БНБ (Большой Ньюфаундлендской банке). Рейс был интересным и познавательным во всех отношениях. Кондауров «сотоварищи» по высшей мореходке в полной мере освоил тяжёлую и, подчас, опасную профессию матроса промыслового судна. Ребята «ставили» и поднимали тралы, чинили сетное полотно, учились плести тросы. Опыта и практики курсанты получили достаточно и по праву в конце рейса получили звание «матросов первого класса».
В конце августа, в середине плавания «Персей-3» покинул штормовые районы негостеприимной Северо-Западной Атлантики и, согласно программы, спускался юго-восточнее, поближе к Азорским островам. Район плавания предполагал в скором времени хорошую погоду. Моряки надеялись даже позагорать. Так оно и было вначале. Уже через сутки, после того, как они покинули затянутый плотным туманом район Большой банки, океан озарило яркое летнее солнце. Соскучившиеся по жарким лучам моряки скинули тёплую верхнюю одежду. Наиболее смелые обнажились до торса.