Записки у изголовья (Полный вариант)
Шрифт:
Или еще пример.
Ожидаешь всю ночь. Уже брезжит рассвет, как вдруг — тихий стук в ворота. Сердце твое забилось сильнее, посылаешь людей к воротам узнать, кто пожаловал.
Но называет свое имя не тот, кого ждешь, а другой человек, совершенно тебе безразличный. Нечего и говорить, какая тоска сжимает тогда сердце!
Заклинатель обещал изгнать злого духа. Он велит принести четки и начинает читать заклинания тонким голосом, словно цикада верещит.
Время идет, а незаметно, чтобы злой дух покинул больного или чтобы добрый демон-защитник явил себя. Вокруг собрались и молятся родные больного. Всех их
Заклинатель из сил выбился, уже битый час он читает молитвы.
— Небесный защитник не явился. Вставай! — приказывает он своему помощнику и забирает у него четки.
— Все труды пропали! — бормочет он, ероша волосы со лба на затылок, и ложится отдохнуть немного.
— Любит же он поспать! — возмущаются люди и без всякой жалости трясут его, будят, стараются из него хоть слово выжать.
Печальное зрелище!
Или вот еще.
Дом человека, который не получил должности в дни, когда назначаются правители провинций.
Прошел слух, что уж на этот раз его не обойдут. Из разных глухих мест к нему съезжаются люди, когда-то служившие у него под началом, с виду сущие деревенщины. Все они полны надежд.
То и дело видишь во дворе оглобли подъезжающих и отъезжающих повозок. Каждый хочет сопровождать своего покровителя, когда он посещает храмы. Едят, пьют, галдят наперебой.
Время раздачи должностей подходит к концу. Уже занялась заря последнего дня, а еще ни один вестник не постучал в ворота.
— Право, это странно! — удивляются гости, поминутно настораживая уши.
Но вот слышатся крики передовых скороходов: советники государя покидают дворец.
Слуги с вечера зябли возле дворца в ожидании вестей, теперь они возвращаются назад с похоронными лицами.
Люди в доме даже не решаются их расспрашивать. И только приезжие провинциалы любопытствуют:
— Какую должность получил наш господин?
Им неохотно отвечают:
— Он по-прежнему экс-губернатор такой-то провинции.
Все надежды рухнули, какое горькое разочарование!
На следующее утро гости, битком набившие дом, потихоньку отбывают один за другим. Но иные состарились на службе у хозяина дома и не могут так легко его покинуть, они бродят из угла в угол, загибая пальцы на руках. Подсчитывают, какие провинции окажутся вакантными в будущем году.
Унылая картина!
Вы послали кому-то стихотворение. Вам оно кажется хорошим, но увы! Не получаете «ответной песни». Грустно и обидно. Если это было любовное послание, что же, не всегда можно на него отозваться. Но как не написать в ответ хоть несколько ничего не значащих любезных слов… Чего же стоит такой человек?
Или вот еще.
В оживленный дом ревнителя моды приносят стихотворение в старом вкусе, без особых красот, сочиненное в минуту скуки стариком, безнадежно отставшим от века.
Тебе нужен красивый веер к празднику. Заказываешь его прославленному художнику. Наступает день торжества, веер доставлен… и на нем — кто бы мог ожидать! — намалеван безобразный рисунок.
Посланный приносит подарок по случаю рождения ребенка или отъезда в дальний путь, но ничего не получает в награду.
Непременно нужно вознаградить слугу, хотя бы он принес пустячок: целебный шар кусудама [68] или колотушку счастья [69] .
68
Средство магической медицины. Украшенный искусственными цветами и кисточкой из пятицветных нитей круглый мешочек наполнялся разными ароматическими веществами, и в праздник Танго (пятый день пятой луны) его подвешивали в спальном покое, чтобы отгонять недуги.
69
Колотушка счастья — Делалась из железа или меди; символически изображала небесное оружие против недугов. Применялась при магических заклинаниях.
Иной раз слуга не сомневается, что его ждет богатая награда. Сердце у него так и прыгает. Но надежды его обмануты, и он возвращается назад мрачнее тучи.
В семью приняли молодого зятя, но прошло четыре-пять лет, и еще ни разу в доме не поднимали суматоху, спеша приготовить покои для родов. Какой печальный дом! У престарелых супругов много взрослых сыновей и дочерей, пора бы, кажется, и внучатам ползать по полу и делать первые шаги. Старики прилегли отдохнуть в одиночестве. На них вчуже глядеть грустно. Что же должны чувствовать их собственные дети!
Вечером в канун Нового года весь дом в хлопотах. Лишь кто-то один лениво встает с постели после дневного отдыха и плещется в горячей воде. Сил нет, как это раздражает!
А еще наводят уныние: долгие дожди в последний месяц года; один день невоздержания в конце длительного поста.
26. То, к чему постепенно теряешь рвение
Каждодневные труды во время поста.
Приготовление к тому, что еще не скоро наступит.
Долгое уединение в храме.
27. То, над чем посмеиваются
Обвалившаяся ограда.
Человек, который прослыл большим добряком.
28. То, что докучает
Гость, который без конца разглагольствует, когда тебе некогда. Если с ним можно не считаться, спровадишь его без долгих церемоний: «После, после»… Но какая же берет досада, если гость — человек значительный и прервать его неловко.
Растираешь палочку туши и вдруг видишь: к тушечнице прилип волосок. Или в тушь попал камушек и царапает слух пронзительным «скрип-скрип».
Кто-то внезапно заболел. Посылаешь слугу с наказом скорей привести заклинателя, а того, как нарочно, дома нет. Ищут повсюду. Ждешь, не находя себе места.
Как долго тянется время! Наконец — о радость! — явился. Но он, должно быть, лишь недавно усмирял демонов. Садится усталый и начинает сонным голосом бормотать заклинания себе под нос. Большая досада!
Человек, не блещущий умом, болтает обо всем на свете с глупой ухмылкой на лице.
А иной гость все время вертит руки над горящей жаровней, трет и разминает, поджаривая ладони на огне. Кто когда видел, чтобы молодые люди позволяли себе подобную вольность? И только какой-нибудь старик способен небрежно положить ногу на край жаровни, да еще и растирать ее во время разговора.