Записки у изголовья
Шрифт:
Дом имел совсем простой сельский вид. На скользящих дверях, обтянутых бумагой, нарисованы лошади. Плетеные ширмы. Шторы из водяной травы микури. Все как будто нарочно было устроено так, чтобы напоминать старину.
Бедное, тесное здание похоже на галерею, нет внутренних покоев, и все же какое очарование!
Молва не обманула нас. Кукушки пели так громко, что звон стоял в ушах. Но увы! Государыня не могла их услышать. Вот когда мы от души пожалели бедняжек, что не могли поехать с нами.
— Позвольте
Он велел принести много колосьев растения, которое называется рисом. По его приказу пришли юноши, совсем не выглядевшие грязными, и несколько девушек из соседних деревень. С полдюжины из них молотили рис, а двое пустили в ход какое-то вертящееся приспособление [199] , мне его никогда не доводилось видеть.
Работая, они пели странную песню.
199
Жернов для обдирки риса.
Нам поневоле стало смешно, наши мысли рассеялись, и мы совсем позабыли, что должны сочинить стихи о кукушке.
Затем господин Акинобу приказал своим слугам принести маленькие столы, из тех, которые можно видеть на китайских картинах, и нам подали угощение. Но никто из нас ни к чему не притронулся.
— Боюсь, это простая деревенская стряпня. Но гости, что приходят сюда, обычно наседают на хозяина, хоть из дому беги. Требуют, подай им еще и еще. Они не церемонятся, как вы, — сказал господин Акинобу и начал усердно угощать нас.
— Попробуйте вот эти побеги молодого папоротника, — говорил он. — Я сам собирал их своими руками.
— Но в самом деле, — усмехнулась я, — как можете вы ожидать, что мы будем сидеть рядом в тесноте, как простые служанки?
— О, если так, я прикажу снять подносы со столов и поставить на пол. Вы, наверно, привыкли низко склоняться во дворце.
Пока челядь хлопотала, поднося нам блюда, явился один из наших слуг и доложил:
— Пошел дождь.
Мы поспешили к экипажу.
— Постойте, мне бы хотелось сложить стихотворение о кукушке здесь, на месте! — воскликнула я.
— Что там, сочините по дороге, — сказали мои спутницы, и мы сели в экипаж.
Слуги по нашему приказу наломали много веток унохана, осыпанных белыми цветами, и украсили занавески и кузов экипажа. Верх экипажа, словно кровлю дома, устлали длинными ветвями. Казалось, бык тащит за собою живую ограду из цветущих кустов.
Наши слуги с хохотом кричали:
— Вот здесь еще найдется местечко, и вот здесь!
Я надеялась, что кто-нибудь увидит нас на обратном пути, но нам изредка встречались только нищие монахи и простолюдины, о которых и говорить-то не стоит. Обидно, право!
Когда
— Что ж, все так и пропадет впустую? Нет, о нашем экипаже должна пойти широкая слава.
Мы остановились возле «Дворца на Первом проспекте» и послали одного из слуг сказать от нашего имени:
— Здесь ли господин То-дзидзю [200] ? Мы возвращаемся из очень любопытной поездки, слушали кукушек.
Слуга вернулся с ответом: «Сейчас выйду к вам, минутку, почтенные дамы!»
И добавил от себя: «Он отдыхал в покое для свиты. Торопится надеть шаровары».
Но мы не могли ждать, и экипаж помчался полным ходом к Земляным воротам.
Господин То-дзидзю поспешно надел парадный наряд и погнался за экипажем, завязывая пояс на ходу.
— Постойте, подождите! — кричал он. За ним босиком бежало несколько слуг.
200
То — китайское чтение первого иероглифа фамилии Фудзивара. Дзидзю — придворное звание, приближенно соответствует камер-юнкеру. Здесь имеется в виду Фудзивара-но Киминобу, родственник императрицы Садако.
— Погоняйте скорей! — крикнула я, и экипаж покатился быстрее.
Мы уже достигли Земляных ворот, когда господин То-дзидзю, задыхаясь, в полном изнеможении догнал нас. Только теперь он заметил, как украшен наш экипаж.
— Неужели в экипаже земные существа? Не могу поверить, — вскричал он со смехом. — Выйдите, дайте мне взглянуть на вас.
Слуги, прибежавшие с ним, очень забавлялись.
— А какие стихи вы сложили? — спросил он. — Дайте послушать.
— О нет! — отговорились мы. — Сперва прочтем государыне.
В этот миг дождь полил по-настоящему.
— И почему только над одними этими воротами нет кровли? — посетовал господин То-дзидзю. — До чего неприятно стоять здесь в дождливый день! Как я теперь пойду обратно? Когда я побежал за вашим экипажем, у меня в мыслях было одно: догнать вас. Я и не подумал, что попадусь людям на глаза. О, мне надо спешить назад! Скверное положение.
— Ну, полно! — сказала я. — Отчего бы вам не поехать во дворец вместе с нами?
— В этой шапке? — воскликнул он. — Как это возможно!
— Пошлите за другой, парадной.
Но тут дождь полил потоками, и наши люди, головы которых были неприкрыты, вкатили экипаж в Земляные ворота так быстро, как могли.
Один из телохранителей принес своему господину зонт и поднял над его головой. Господин То-дзидзю отправился обратно. На этот раз он шел медленно, оглядываясь на нас через плечо, и на лице его было такое унылое выражение! В руке он нес цветущую ветку унохана.