Записки злой ведьмы. Королева шипов
Шрифт:
Ну почему? Почему Дем врал ей? Считает ее малолетней дурочкой, не способной понять его? Или просто так привязан к сыну, что хотел ему подыграть? Дать Князю в очередной раз почувствовать себя победителем. Или они оба все это придумали? Конечно! Пусть последняя из Алых Маков почувствует себя важной, а на самом деле мы все решим за ее спиной!
— По-моему, тебе уже хватит, — Роза скептически оглядела ее, подхватывая под руку. — Нам еще как-то домой возвращаться.
— Это тебе есть, куда возвращаться. А я теперь буду жить
— Ты собралась жить в подвале? — притворно ужаснулась женщина. — Давай хотя бы вылезем отсюда, а то еще чуть-чуть, и по ступенькам ты не поднимешься.
— Я хочу еще выпить!
— Когда ты выберешься, я спущусь и налью тебе еще. Договорились?
Пришлось соглашаться.
Лестница показалась неожиданно крутой. Анастасии пришлось встать на четвереньки, чтобы взобраться по ней. Роза усадила ее на один из стульев, а сама, как и обещала, спустилась за дополнительной порцией.
Стоило женщине скрыться в погребе, как в комнату переместился Дем. Проклятый был встревожен и явно обеспокоен, но стоило ему увидеть принцессу, как лицо разгладилось, а поза стала чуть расслабленнее.
— Четверо милостивые, Настенька. Я так переживал. Обыскал тысячу мест. Что случилось?
Видеть Демира сейчас не хотелось. Зачем он пришел? Снова врать ей? Говорить, что любит? А потом тайком манипулировать, устраивая спектакли?
Мужчина подошел, присел рядом с ней на корточки и осторожно взял ее за руку.
— Тебя кто-то обидел?
Анастасия видела, как он принюхался и поморщился, улавливая стойкий запах спиртного.
— Ты пила?
— Имею право! — принцесса вырвала свою руку, пытаясь отодвинуть стул, чтобы встать. — Чем-то недоволен?
— Что с тобой?
— А на что это похоже? — ответила она вопросом на вопрос. — Я пью.
В этот момент из погреба показалась голова Розы. Она поставила кружку на пол, чтобы та не мешала ей вылезать, но, увидев Дема, замешкалась.
— Посижу еще немного в подвале, — объявила она и юркнула обратно.
Анастасия встала и направилась забрать свою дополнительную порцию.
— По-моему, тебе уже хватит, — Демир перехватил вино перед самым ее носом, убирая кружку на стол.
— И кто это решил?
— Я. Тебе действительно хватит, ты на ногах еле стоишь.
— Ну конечно! — принцесса уперла руки в бока, с вызовом смотря на Проклятого. — Ты всегда все за меня решаешь. Думаешь, я сама ни на что не способна?
— Что за бред ты несешь… — Дем нахмурился и, ухватив ее за локоть, легонько встряхнул. — Настенька, послушай, давай отправимся домой. Ты выспишься, и после этого мы с тобой поговорим. Хорошо?
— Хорошо? — она горько усмехнулась, вырывая свою руку. — К тварям эфирным такое вот «хорошо»! Почему, Дем? Почему?
Девушка зарылась пальцами в волосы, закрывая глаза и тяжело сглатывая тугой
— Я что, выгляжу настолько безмозглой дурой? Или ты просто решил, что ты мне настолько безразличен, что если быть со мной честным, то я ни за что не пойду тебе навстречу?
Она чувствовала, как по щекам покатились слезы. Когда она плакала в последний раз? «Королевы не плачут» — любил повторять Дядя. А Князь убил его … Она ведь готова была смириться, забыть обо всем ради того, чтобы быть с Демиром. Неужели он ей настолько не доверяет?
— Настенька…
Она открыла глаза и встретилась с полным растерянности взглядом. Его рот мучительно искривился, меж бровей залегла глубокая складка. Его вид — такой родной, в одночасье ставший таким далеким, переворачивал душу. Мучительно хотелось, чтобы он обнял, прижал к себе. Сказал, что все неправда. Но он молчал. Раздумывал о том, какую именно из его полу-правд ей удалось узнать?
Анастасия чувствовала, что ее трясет. Еще немного, и она позорно разревётся прямо здесь и сейчас. Мать милосердная! Ну пусть он скажет хоть что-нибудь!
— Ты знал, что это Князь стоит за нападениями на замок. Ведь знал? — не выдержав, выпалила она, а сама мысленно взмолилась Четверым. Пожалуйста, пусть он скажет, что это не правда. Пусть обзовет истеричной дурочкой, прижмет к себе, поцелует и навсегда запретит и близко подходить к вину. Что угодно…
— Знал, — глухо отозвался Демир, смотря ей прямо в глаза.
Анастасия не выдержала и отвернулась. Внутри все оборвалось, и словно холодный ветер вдруг ударил прямо в лицо, пробирая до костей, заставляя съежиться и обхватить себя руками.
— Тогда… Тогда к чему все это было? — весь запал моментально прошел. Осталась только усталость и тупая ноющая боль где-то в области сердца.
— Настенька… — Проклятый сделал шаг вперед, но девушка испуганно отступила, огибая стол, чтобы тот оказался между ними.
— Нет, — грудь часто вздымалась, в глазах плыло. — Не подходи…
Если он подойдет и обнимет, то она не выдержит. Она простит его. Потому что действительно любит. Потому что ей плохо, а рядом с ним всегда становится лучше. Он умеет рассмешить в любой момент, а от его улыбки хочется улыбаться самой.
Мать милосердная, до чего же больно…
Еще один порыв ветра… Эфир, исходящий волнами от фигуры Демира, вдруг начал казаться физически ощутимым. Его искаженная проклятой силой внешность проступила.
Бежать, улететь, испариться. Туда, где не будет любимых глаз, рук, к которым она так привыкла.
Это было мгновение. Порыв ветра превратился в торнадо, в глазах все потемнело. Мир завертелся, унося ее прочь. Стало легче. Стихия поглотила, растворяя в себе. Это длилось бесконечно долго. Она была ветром. Мощным порывом, неудержимой бурей. И не было ничего, кроме бескрайних небесных просторов.