Запредельник
Шрифт:
Тут же ожила панель справа.
— В векторе шесть отмечается сильный сигнал, радиус 950 мегакилометров. Возможно, что это грузовой корабль компании Боинг-Митсу, но в карте навигации полетный план такого корабля отсутствует, — доложила система.
— Каким курсом он идет?
— Не могу сказать. Он дрейфует вдоль изгиба 89 гравитационного тоннеля.
— Ты принимала какие-либо сигналы?
— Нет, Мак. Подожди минуточку.
Он подумал, что компьютер, должно быть, усиливал систему сканирования и теперь оценивает новые данные. На дисплеях
— Очень странно, — в конце концов проговорила система. — Грузовой корабль не подает энергетических сигналов, за исключением одного небольшого в районе борта.
У Маккензи появилось такое ощущение, как будто его обманули.
— Поясни это, Шейла.
— За исключением слабого сигнала, идущего от середины бортового отсека, никаких следов жизни, равно как никаких биомеханических, электромеханических и прочих энергетических полей или просто вспышек не зарегистрировано. Действующие системы корабля отключены, Мак. Он мертв.
Ему не хотелось принимать решение. Если это очередной похоронный ритуал, то он займет слишком много времени.
— Ты уже легла на встречный курс? — спросил он.
— Еще нет. Следует ли мне так поступить?
— А мне казалось, обследование брошенных кораблей входит в наши обязанности, — огрызнулся он.
— Как хочешь. Мак. Но позволь заметить, твой сарказм явно неуместен. Я не планировала вступать в контакт во время твоего отдыха.
Маккензи отметил, что система говорила с необычным волнением. Он мрачно подумал, не начала ли она взрослеть. Это порой случалось с центральными системами управления после длительного общения с человеком, и это могло создать нежелательные проблемы.
Вдруг он почувствовал легкость и понял, что Шейла изменила курс. Затем его руки налились тяжестью. Он взглянул на дисплей преобразователя ускорения. Как он и подозревал, корабль стремительно набрал скорость.
Не пытаясь скрыть раздражения, он сказал:
— Оставайся на уровне 1/4 скорости.
— Я действую по обычной программе.
— Только не в этом случае. Слишком он необычен. Мне нужно время подумать, и я хочу, чтобы ты получше обследовала весь сектор.
— Как хочешь, — коротко ответила система.
Внезапно Маккензи почувствовал неприятное покалывание в груди и желудке. Он подумал, что Шейла не отменила команду, усиливающую искусственную гравитацию. К тому же боковым зрением он заметил, что энергетические перегрузки приближались к критическим. Это серьезно обеспокоило его, но он допускал, что из-за хронического недосыпания мог быть слишком раздражен. Он решил прибегнуть к дипломатии.
— Шейла, пожалуй, ты поступила абсолютно правильно, избрав стандартную программу действий, — решил он извиниться. — Я еще не совсем проснулся и забыл сказать тебе о разнице скоростей. Извини, пожалуйста.
— Все в порядке, Мак. Я понимаю, — ответила система.
Маккензи откинулся в свое кресло, сделанное по форме тела человека и выругался
— Что ты сказал? — поинтересовалась она.
— Ничего. Просто мысли вслух.
Система управления начала поглощать энергию, и он понял, что Шейла пытается воссоздать сказанное им по следам записанных звуков. Ее странная потребность понимать его еще раз свидетельствовала о том, что что-то было не так. Всего лишь несколько месяцев назад она просто сказала бы, что не понимает его — и все.
— Сколько осталось до контакта? — спросил он.
— Пять часов пятнадцать минут при данной скорости и курсе, — отозвалась система.
Маккензи осмотрел рубку. Потоки гравитации, космические завихрения, системы жизнеобеспечения, сигналы, идущие от его собственного тела — все было раскрыто перед ним и лежало на ладони, как предсказание гадалки. Ему всегда нравилось следить за игрой мерцающих огоньков. Это скрашивало ему одиночество, давало ощущение того, что он представитель целой цивилизации, и в то же время бесконечно одинокий странник перед лицом трудных испытаний в бескрайних далях звездной системы, взрастившей его. Он никогда не жалел, что стал запредельником… до недавних пор.
— Я хочу спросить тебя, Шейла, — сказал он, — мне не хотелось бы тревожить тебя, но я должен знать степень зрелости твоей логической матрицы.
Машина опять поглотила дополнительную энергию, и он стал ждать ответа, но Шейла молчала.
— Позволь мне объяснить, что это значит…
— Я знаю, что это значит, — перебила она. — Все системы управления типа Ш-ЛА 250 оснащены программой интегральной диагностики. В настоящее время я достигла уровня 72,3 процента квазиличностного типа… это то, что ты называешь «взрослением» или «развитием». Я должна информировать тебя об этом процессе при достижении уровня 80 процентов и ждать твоих дальнейших указаний. Ты можешь либо разрешить мне продолжить развитие, либо прервать этот процесс. Это зависит от твоих потребностей.
Он не был удивлен. Он слышал, что подобные диагностики были разработаны еще во времена использования кораблей старого типа, когда длительное общение пилота с компьютером, несущим половые признаки, приводило к неожиданным кибернетическим эволюциям, напоминающим развитие человеческой личности.
— Значит, я могу выбрать то или иное решение по своему желанию? — спросил он.
— Правильно, Мак. Если ты хочешь, я могу подготовить для тебя детальный доклад по этому вопросу до того, как достигну уровня 80 процентов.
— Что он мне даст?
— Доклад обобщает обширные исследования, касающиеся взаимоотношений пилотов и систем управления после достижения зрелости киберличностью.
— Понимаю. Сколько времени тебе еще нужно?
— Существуют некоторые геометрические отклонения, увеличивающие вероятность погрешностей, но, основываясь на имеющихся данных, я ожидаю, что это произойдет через 11,5 часа по эктэлонскому циклу.
Маккензи помрачнел.
— Но это же как раз во время операции по контакту!