Запрещенная реальность. Том 2
Шрифт:
Самандар остался невозмутим.
— Отрицать будете?
— Нет.
— Я так и думал. — Синельников потерял живость, сгорбился, помрачнел, прошелся по кабинету вдоль шкафов, покосился на спортивный уголок кабинета с приспособлениями для тренировок, остановился у стола, разглядывая над ним висящую на стене циновку с вычурным крестом сложного и гармоничного рисунка. — Вахид Тожиевич, министр предоставил мне досье на вас, где чуть ли не по минутам расписаны ваши бандлики и где отмечается степень вашего личного участия в них. Сфабриковать такое невозможно, я профессионал и понимаю в этом толк, к тому же кое-что проверил.
Самандар догадывался. С сосущим холодком в груди он понял, что ликвидатор добрался-таки до него, через эмиссара — министра внутренних дел, но добрался, умело организовав цепочку воздействия. Приходилось констатировать, что прогнозы Котова подтверждались. Реагировать на угрозу надо было раньше.
— Ясно, — кивнул Синельников с сочувствием. — Не догадываетесь. Хотя какое это имеет значение. Хочу предупредить, Вахид Тожиевич: здание окружено моими людьми. Я наслышан о ваших достижениях, вы мастер боя и все такое прочее, но лучше бы нам договориться без эксцессов. Сопротивляться будете? Демонстрировать… как это по-японски? Нэ-вадза? [77]
77
приемы борьбы из положения лежа.
— Не буду. Но позвольте и мне дать вам совет. Ваш министр — очень плохой человек. Очень! Возможно, он даже не совсем человек.
— А кто же? — с иронией посмотрел на хозяина генерал.
— В скором будущем вы сами убедитесь в этом. Сторонитесь его, держитесь подальше и не спешите выполнять его приказы. А теперь идемте.
— Погодите. — Генерал потер лоб могучей ладонью. — Какой-то вы слишком спокойный, мне это не нравится. Но кое-что не нравится больше. Есть одна закавыка в этом деле, которая меня сильно смущает. Министр поставил задачу… ликвидировать вас при задержании, так сказать, при попытке сопротивления и бегства. И я до сих пор ломаю голову — почему? Чем вы ему так насолили?
— Не ломайте голову, Александр Викторович. Все очень просто. Вы ведь знаете о существовании «К-реестра», посланного «чистилищем» в сети МВД и ФСБ?
— Я его читал. Там нет фамилии Дятлова.
— Зато есть другие фамилии: вице-премьеров, чиновников из администрации президента, депутатов… самого премьер-министра… Этого достаточно, чтобы вынести смертный приговор кому угодно. А я всего лишь президент Международного центра боевых искусств.
— Шарман, — пробормотал Синельников. — Вы замахнулись на таких деятелей, что подумать — и то страшно!
— Поверьте мне, генерал, есть более влиятельные люди в нашем отечестве, и вот их-то опасаться стоит больше. Разрешите все-таки мне позвонить.
— Без церемоний. Откуда у вас убеждение, что министр — «очень плохой человек»?
— А разве хороший человек даст приказ уничтожить подозреваемого при попытке к бегству?
Синельников не нашелся, что ответить.
Самандар набрал номер Котовых.
— За мной пришли.
— Кто? — коротко осведомился Василий.
— МУР, по приказу Дятлова.
— Уйти можешь?
— Пока могу.
— Ребята Вени Соколова неподалеку, они подстрахуют, если что.
— Хорошо. — Самандар положил трубку. — Я готов.
— А
Вахид Тожиевич внимательно оглядел широкое сильное лицо генерала, заглянул в его глаза с хитринкой, снова набрал тот же номер и сказал всего одно слово:
— О-эру [78] .
На языке «чистильщиков» это означало немедленную остановку всех операций, смену квартир и явок и «нырок на дно», то есть свертку всей системы жизнедеятельности организации.
78
кончать (яп.).
— Вы на что-то надеетесь, — полувопросительно сказал Синельников.
— На счастливый случай, — позволил себе улыбнуться Самандар.
Генерал с сомнением посмотрел на его непроницаемое лицо, перевел взгляд на стену с циновкой над столом.
— Все не решаюсь спросить: что это за крест? Иероглиф? Символ?
— Хэ Ту, — сказал Самандар. — Графическое изображение китайского варианта магического креста.
— И что оно обозначает?
— Базовое понятие основы Мироздания. Символ Знаний Бездн.
— Чего? Каких знаний?
Самандар знал, что генерал не примет его объяснений, и промолчал. Синельников еще некоторое время поразглядывал крест, хмыкнул и повернулся к двери.
— Пойдемте, Вахид Тожиевич.
— А как вы намереваетесь выполнять приказ министра? — спросил Самандар, не двигаясь с места.
— Никак, — не обернулся генерал.
— Совет не забыли?
— У меня хорошая память.
Они вышли из кабинета.
— Отбой варианту «зеро», — буркнул Синельников. — Он поедет со мной.
— Но у нас приказ ми… — заикнулся было худосочный начальник оперативно-розыскной бригады полковник Агапов.
— Отбой, я сказал! — Синельников прошествовал через приемную, как дредноут, поднимая «волну» суеты среди «кораблей сопровождения». Агапов бросил на Самандара странный вороватый взгляд, и Вахид Тожиевич смекнул, что у зама начальника МУРа могут быть свои соображения и расчеты по поводу приказа министра. Поэтому он не дал отбоя своим телохранителям, как намеревался, а показал Шохору и появившемуся в приемной Баканову согнутый указательный палец, что означало: будьте наготове и следуйте за мной.
В таком порядке они и вышли из здания МИЦБИ: впереди Синельников, за ним Самандар, потом Агапов с девицей и двумя джентльменами сопровождения и последними телохранители Вахида Тожиевича, рассредоточиваясь на ходу.
Действовать люди Агапова, с которыми он перемолвился парой фраз, начали, когда процессия подошла к стоянке автомашин: якобы выполняя охранные мероприятия, джентльмены отстали и остановили ребят Шохора, явно предполагая вызвать их ответные действия.
Агапов просчитал все верно: стычка работников двух профессионально-военных контор была неизбежна, а в перестрелке должен был погибнуть и объект задержания. Но и Самандар умел мгновенно анализировать ситуацию, и шеф его охраны Баканов, и кое-кто еще, кого Агапов в расчет не брал, потому что не знал, с кем имеет дело. Поэтому события начали развиваться сразу в нескольких планах одновременно и совсем не так, как предполагали разработчики операции.