Запретная Родина
Шрифт:
И тут в зал вошел Бури. Уменьшенный, он был, тем не менее, размером со слона, но ступал почти бесшумно.
– Приветствую, – сказал зверь и улыбнулся. Я тотчас бросилась к нему, и Бури обнял меня огромной лапой. – Фрэйа.
От Хранителя исходило обширное чувство покоя. Казалось, что он для нас – еще один родитель, могущий поддержать в трудной ситуации, но никогда не оберегающий понапрасну и чрезмерно. Серебряное тепло обволакивало сердце, и я улыбалась.
– Больше не болит? – участливо спросил зверь.
– Нет. Ты помогал лечить ребят?
– Но не тебя. Я не смог бы забрать твою тьму, потому что не являюсь человеком.
– Ничего. У меня есть Алеард.
Бури склонил голову.
– Я знаю, вы все устали, но многое еще только предстоит. Землянам обязательно нужно навестить родной мир, а после вам стоит попробовать попасть на Трогию.
– А если она все еще закрыта? – подал голос Ойло.
– Значит, время не пришло.
– И сколько ждать? – нетерпеливо постукивая пальцами по столу, спросил парень.
– Возможно, день, или месяц, или год. Я не властен над сердцами планеты, не могу убедить их, доказывая, что ваши души чисты. Но Трогия примет решение, будьте уверены.
– Ты останешься здесь? – спросил Маир.
– Я побуду пока на Атории. У меня есть некоторые дела.
– Какие, например? – спросил Питер.
– Буду говорить с главными магами Бордовых чащ. Побываю в Атре, пересеку Запретные горы. Посещу заповедный водопад неподалеку от Рогатой пещеры.
Я покосилась на принца: неужели впервые на его лице нет самоуверенного выражения?
– Ясно, – сказал Питер. – Значит, для тебя не существует преград. А не мог бы ты тогда сказать, что за страна лежит за океаном?
– Мог бы, – невозмутимо ответил Бури, – но не стану. Ты сам побываешь там и все увидишь своими глазами.
У Питера упала челюсть, и мы дружно расхохотались. Бури тоже рассмеялся – по-особому, глухо и звонко одновременно.
– Но оттуда никто еще не вернулся… – промямлил принц.
– Интересно, почему? – весело сощурился Бури. – Ты вернешься, если захочешь. – Зверь посмотрел на Маира. – Война, что назревает на Северо-Западе, не ваша с братом забота. Вам стоит найти хорошего капитана и вместе с Питером отправиться в дальнее плавание. Я не говорю «сейчас», ибо время можно выбрать любое – в следующем году или через пять лет. Но этот путь возможен.
– А как же дом?
– Атория – хороший проводник. Почти на всей ее территории Промежуток мгновенно откликается на зов. Попросите кого-то из друзей приглядеть за замком. Пожить здесь – не наказание, у леса положительный заряд. Или пусть один из вас останется.
– Ты знаешь, что их ждет, – уверенно произнес Ойло.
– Отчасти.
– Но ведь мы можем отказаться? – спросил Лар.
– Конечно. Эта лишь одна из ветвей будущего. Древо судьбы вы растите сами. Однако если решитесь, отыщите в библиотеке книгу Островов. Там есть хорошая карта течений. Она пригодится.
Ребята переглянулись, и я прочла их чувства. Поплывут непременно. По крайней мере, Питер и Маир – точно.
– Бури, а что ты скажешь о Габриэль? – спросила я. – Ей и Марку никак нельзя жить на родине?
– Они могут бывать здесь, но жить не должны. Габриэль вмешалась во взаимодействие сил добра и зла, и, живя с родными, она подвергает их опасности. Теперь они здесь долгожданные гости, и могут выбрать новый мир для продолжения рода – Перуну, Тасулу или Трогию. А, возможно, Землю.
– Мне их жаль. Ума не приложу, что такого сотворила Габриэль, что ей опасно оставаться в родном мире?
– Она одержала победу над концентрированной энергией стихии. Это как дыру в пространстве и времени проделать. Теперь эта пустота должна чем-то заполнится, и лучшая субстанция для заделки – сам человек, сотворивший подобное. То есть его душа, не тело. Габриэль может засосать туда, в прошлое, и она будет вынуждена переживать один и тот же миг снова и снова. Но если она будет осторожна, то сможет совмещать мгновения счастья здесь и счастливую долгую жизнь там, на другой планете.
– Я расскажу ей.
– Если мы встретимся, я буду рад поговорить с ней.
К Бури обратился Анут. Он спрашивал о Заколдованной долине, и стало ли там безопасно. Его семья не пришла, они по-прежнему стеснялись нас, считая великими магами. Алеард взял меня за руку.
– Не хочешь пройтись?
– Хочу. А почему сейчас?
– На меня снизошло озарение.
– Будешь удивлять?
– Наверное. В любом случае остальным сейчас не до нас.
Мы шли быстрым шагом, иногда срываясь на бег, и тогда мне чудилось, будто глаза Алеарда на мгновение становятся по-настоящему звериными. Наверное, так было у многих носителей дара – один раз обернувшись, они потом отдавали звериной сущность какую-то часть души безвозвратно.
– Расскажи, что случилось, – попросила я, когда мы остановились на холме под деревом. – Что-то плохое?
– Нет. Не переживай. Как ты знаешь, я тугодум, все дело в этом. – Он рассмеялся. – Я видел Трогию во сне. Постоянно, с тех пор как мне исполнилось тринадцать. Я знаю ее историю, названия рек, места, где прежде были города, знаю материки и океаны… Как я раньше не додумался, что это была именно она, Трогия? Фрэйа, я зарисовывал прекрасные виды постоянно, хотя и никогда не был хорошим художником. У меня в мозгу словно выжгли карты, и порой это было больно.
– Как странно! Зачем причинять боль памятью?
– Боль срабатывает наверняка, в отличие от ласковых уговоров.
– Значит, Трогия для тебя не тайна?
– Ну, увидеть в реальности – это другое. Мои сны яркие и понятные, но они не дают всей полноты чувств и ощущений. Они гораздо больше похожи на уроки – я учу их охотно, однако не с той легкостью, которая есть в живом общении. Я знаю там многие места, но лучше прочих одну долину, где, наверное, жили мои предки. И хотел бы поселиться именно там, меж шипастых гор и водопадов. На Трогии всем правит сила, поэтому там много растительности. Мхи, лишайники, цветы, травы, кусты, что уж про деревья говорить. Трогия как ухоженный сад – разнообразная, цветная, душистая.