Запретные отношения
Шрифт:
— Нравится? — тихо спрашивает Назар за моей спиной. Я не оборачиваюсь. Пытаюсь проморгаться, чтобы он не увидел моих слез.
— Очень красиво, как с картинки, — голос меня выдает с потрохами. Меня трогают за локоть и заставляют повернуться. Назар приподнимает мой подбородок, заставляет на него смотреть.
— Тебе не нравится квартира? — в его глазах появляется недоумение. — Мне казалось, что планировка и дизайн именно такие, как ты хотела.
— Я? А при чем тут я? — противно шмыгаю носом.
— Это твоя квартира.
— Моя? Я сюда переезжаю? Зачем?
— Ты не поняла, — Назар отшагивает от меня, извлекает из внутреннего кармана пиджака какие-то бумаги и протягивает их мне. Я перестаю понимать происходящее.
— Что это?
Первое что бросается в глаза, моя фамилия, мои паспортные данные. Я читаю договор купли-продажи и не верю прочитанному. Однако, все черно по белому написано, где говорится, что я каким-то чудесным образом оказываюсь владелицей этой шикарной квартиры.
— Не поняла, — поднимаю на Назара глаза. — Ты купил на меня квартиру? Отмываешь деньги? Прячешься от налогов? Я не против, если будешь использовать мои данные, только прошу без уголовной ответственности. Все же танцевать мне хочется долго и счастливо.
— Дурашка, — Назар приближается ко мне, забирает бумаги и целует в кончик носа. — Это твоя квартира. Только твоя. Никто не имеет на нее прав, кроме тебя. И налог за нее тоже уплачен. Тебе остается тут только обжиться.
— Моя? — недоверчиво смотрю в карие глаза. — Как это возможно?
— Я тебе ее купил и ремонт сделали тут так, как ты и мечтала, чтобы было в твоей квартире.
Любая бы девушка на моем месте возмутила сначала из-за того, что кто-то лазил в ее телефоне, изучал ее вкусы, читал ее заметки список заветных мечт. В идеале я тоже должна рассердиться из-за того, что нарушили мое личное пространство. Потом через часик показательной обиды порадоваться подарку. Ведь не каждая восемнадцатилетняя девушка может похвастаться собственной жилплощадью в новом жилом комплексе с крутым ремонтом. Только вот у меня этот широкий жест со стороны Назара вызывает грусть. Я не могу искренне радоваться происходящему, понимая к чему все идет. Он красиво уходит.
— Мне не нужна эта квартира, — я опускаю глаза на прозрачные пуговицы рубашки. — Не заработала я на нее еще, — в голове пошлый голос заметил “не насосала”.
Назар обхватывает мое лицо ладонями, приподнимает голову. Долго смотрит в мои, наполненные слезами, глаза. Нет смысла скрывать эти слезы и строить из себя сильную, когда так хочется быть слабой, чтобы защитил, чтобы оберегал, чтобы не уходил.
— Это самое малое, Мира, что я могу для тебя сделать, — шепчет, утыкаясь лбом в моей лоб. Я прерывисто дышу, шумно сглатывая от расползающейся горечи во рту.
Назар о многом молчит. Его молчание порой намного красноречивее всяких фраз. То, что он не произнес, я услышала между строк. Прикрываю глаза, пытаясь сдержать соленый поток.
Почему жизнь так не справедлива?
Назар осторожно касается своими губами моих губ. Я внутренне замираю от предвкушения. Трепетное волнение в груди распространяется
Назар убирает руки с моего лица, берет мою ладонь и тянет в сторону спальни. Я послушно следую за ним, как путник за путеводной звездой. На мгновение он оглядывается на меня через плечо, словно убеждается, что рядом, что я все еще с ним.
Каждая наша близость — это как каждая найденная на дне океана морская жемчужина. Бесценна. И невозможно назначить цену, потому что цены нет у отношений, которые давно перешли грань договоренностей. А мы перешли эту грань пару минут назад.
Я замираю в пару шагов от кровати. Назар выпускает мою ладонь и поворачивается ко мне. Под моим пристальным взглядом спешно скидывает пиджак на пол, принимается за мелкие пуговицы на рубашке. Я завороженно наблюдаю как эти перламутровые пуговки поддаются его пальцам. Задерживаю дыхание и заставляю себя не двигаться с места, когда Назар распахивает рубашку. В ладонях появляется нестерпимый зуд от желания прикоснуться к нему, ощутить жар его кожи, охладить его своей прохладой.
— Мира…
Его тихий голос вызывает табун мурашек. Я как перед прыжком в воду делаю вдох и шагаю к Назару. Еще шаг и мои руки ложатся ему на грудь, привстаю на цыпочки, чтобы прижаться губами к его сомкнутым губам. Назар тут же одной рукой обхватывает мой затылок, сжимает его, второй рукой обнимает за талию и теснее прижимает к себе.
Поцелуй уже не такой томный, как первый, не такой нежный и не такой сладкий. Мы целуем жадно, неистово, будто поджигаем за собой все мосты, которые только что вместе прошли.
Мне побыстрее хочется снять с себя одежду, чтобы уже полностью обнаженной прижаться к Назару, кожа к коже. Я первая прекращаю целоваться и под затуманенным взглядом темных глаз спешно через голову стягиваю с себя сначала блузку, потом ловко завожу руки за спину и расстегиваю бюстгальтер. Замечаю, как Назар сглатывает и дергается его кадык. Не спуская с него призывного взгляда, подцепляю резинку трикотажных брюк и медленно их спускаю вниз. Перешагиваю. Снимаю трусы. Выпрямляюсь и дерзко улыбаюсь. Поднимаю руки и стягиваю с волос резинку, кручу головой, зная, что со стороны это выглядит красиво.
Назар, наблюдающий за мной, отшагивает назад, натыкается на кровать и опускается на нее. Его темный взгляд жадно скользит по моему телу, задерживаясь то там. то сям, заставляя меня дрожать от возбуждения.
Облизываю губы, жду, когда он поманит меня к себе. Жду, когда власть налюбуется мной, запомнит меня до мельчайших подробностей, чтобы потом глубокой ночью вспоминать.
— Я красивая? — кокетливо спрашиваю, накручивая на палец прядь волос. Назар усмехается, качнув головой. Он ничего не делает, но я понимаю, ощущаю на ментальном уровне, что теперь могу подойти к нему.