Зарево войны II
Шрифт:
своим отделением исчез прежде, чем Арамус успел сделать хотя бы шаг.
– Хорошо, - передал в ответ Арамус.
Он находил несколько странным отдавать приказы тому, кто учил его что значит быть Кровавым Вороном и тому, кто сделал его тем космическим десантником, которым он сейчас был, но Арамус не позволил этому ощущению встать на пути исполнения долга.
– Я оставляю тебя и твое отделение защищать деревню. Староста соберет всех своих людей в центре поселения, там их будет легче защитить.
– А вы,
– Я присоединюсь к своему отделению в джунглях, - ответил Арамус.
– Принято, - передал Сайрус.
– Хорошей охоты, сэр.
– Обязательно, Сайрус. Конец связи.
Он выключил вокс, подойдя к месту, где библиарий и капеллан, не обращая внимания на все происходящее вокруг, проверяли последних из селян.
– Сержант, - вместо приветствия произнес капеллан, и отраженные отсветы пламени причудливо заиграли на поверхности его серебряной череполикой маски
– Кому-то повезло?
– спросил Арамус, кивнув на собравшихся неподалеку юнцов, глядящих на Кровавых Воронов с выражением все возрастающего страха и трепета.
– Нет, - раздраженно сказал библиарий Нивен.
– Я считаю, что у каждого из них, - объяснил капеллан Пальмариус, есть определенные примеси верований, несовместимые с дальнейшим приобщением к имперской вере.
– Примеси?
– озадаченно переспросил Арамус.
– Мы что, имеем дело с культистами? Он посмотрел через открытое пространство туда, где жались вместе староста и его последователи.
– Я не нашел никаких свидетельств поклонения Разрушительным Силам, - сказал Пальмариус.
– Но только полное обследование деревни Инквизицией может достоверно подтвердить, что его и в самом деле нет. Ответы каждого из претендентов на мои вопросы, на данный момент, свидетельствуют об отсутствии верности основным принципам, на которых строится имперская вера. Наставления могут построить фундамент веры в сердцах претендентов, но не когда почва для этого фундамента столь зыбка.
– Забудьте об их сердцах, - вмешался библиарий Нивен.
– Мое дело - их разумы,и они, каждый из них, слабы и легко поддаются внушению.
Арамус посмотрел на мальчиков и юношей, которых еще не успели проверить. Если предыдущие проверки не выявили подходящих кандидатов, то оставалась лишь призрачная надежда, что остальные подойдут. Но даже слабой надежды получить несколько претендентов для ордена было достаточно, чтобы оправдать необходимость завершения проверок. Хотя ни один из этих юнцов не выглядел способным пережить Испытания Крови, которые сами по себе были достаточно незначительными по сравнению с испытаниями, которые рекруты проходят при инициации, нельзя было прекращать их оценку до тех пор, пока не исчерпаны все возможности.
– Продолжайте проверку, - велел Арамус, указывая на оставшихся юношей.
– Я присоединюсь к остальным в джунглях, и, если нам повезет, скоро мы раздобудем образец биотоксина и сможем покинуть этот мир.
– Чем раньше, - сказал капеллан, оглядев окружающую его деревню так, что гримаса отвращения легко угадывалась даже за его бесстрастной сверкающей маской, - тем лучше.
– Что ж, в этом, - добавил Нивен, повернувшись к следующему дрожащему мальчику, - мы единодушны.
Спустя несколько минут после получения сообщения от сержанта Таддеуса, Авитус и его поисковая группа продолжали продираться сквозь джунгли, стараясь производить при этом как можно больше шума.
Авитус надеялся подманить тиранидов на звук, наделав столько шума, сколько вообще возможно, чтобы выставить себя легкой добычей в глазах ксеносов. Однако, поскольку после нескольких минут топанья сквозь подлесок никаких признаков приближения врага так и не появилось, Авитус был вынужден признать, что для человека невозможно по- настоящему понять мышление тиранидов, или хотя бы разобраться в том, что движет ими.
– Возможно, нам следует отправиться на запад, - предложил брат Бараббас, - к месту, где были обнаружены остальные тираниды.
– Может быть, - согласился Авитус.
– И оставить весь азарт поисков позади?
– шутливо спросил Филетус.
Даже несмотря на понесенное по возвращении с Кальдериса на «Армагеддон» наказание, десантник снова выказывал беспричинное и неуместное на поле боя легкомыслие.
– Кровавый Ворон не должен проявлять азарта, - в тон ему ответил Авитус.
– Вместо этого он должен проявлять должную осведомленность и исполнять возложенный на него долг.
Сержант сделал небольшую паузу и добавил:
– Иногда, брат Филетус, мне становится интересно, есть ли в тебе хоть что-нибудь от Кровавого Ворона.
Филетус напрягся, его глаза сверкнули за линзами шлема. Авитус знал, что десантник расценит эти слова как серьезное оскорбление, но его это не заботило. На взгляд Авитуса, лишь немногое из того, чем характеризуется орден Кровавых Воронов, можно былоразглядеть в словах и действиях брата Филетуса, и его обязанностью как командира отделения было озвучить эту проблему.
– Я.
– начал Филетус, сжав кулаки.
На мгновение Авитус решил, что боевой брат может и в самом деле попытаться ударить его, но уже в следующую секунду Филетус разжал кулаки и его руки повисли по швам.
– Мне сожалею, сержант, - наконец ответил пристыженный десантник.
– В будущем я буду стараться.
Однако то, что Филетус собирался делать в будущем, так и осталось тайной, ибо в этот трагичный момент стая хормагаунтов появилась из окружающих зарослей и немедленно набросилась на ближайшего Кровавого Ворона, пронзив его плоть когтями и ловчими крючьями.