"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
— Еще бы мне этого не хотеть? Но мудро ли это с нашей стороны? Я так возбужден твоей близостью. А впереди целая ночь…
— Ты же знаешь мою тоску. И к тому же я уже не девственница, так что ты ничем не навредишь мне. Наоборот.
— Я чувствую, как ты дрожишь. Почти так же сильно, как и я, — прошептал он.
— Тогда возьми меня, — прошептала она ему в ответ. — Я так долго ждала. И именно — с тобой. На моем пути было множество соблазнов, но мне было нужно именно это. Нужен был ты. Твоя любовь, взаимная нежность. Томас, я… Томас, я все
Он поцеловал ее. Поцелуй этот длился долго-долго, и в это время он осторожно ласкал ее тело, словно перед ним было сокровище, о котором он не смел даже мечтать. И Тула больше уже не сдерживала своих чувств, ее тело воспламенялось от нежного прикосновения его рук, и, наконец, они с Томасом нашли то, о чем так долго тосковали. И она познала то человеческое тепло, к которому так долго стремилась.
«Бедная Суль, — думала она, лаская губами его щеку. — Бедная Суль!»
14
Тула пробыла у Томаса пять дней. Она встретилась с его друзьями-музыкантами, помогала в лавке, они вдвоем гуляли, ходили на площадь — и Томас, конечно, ехал на своей тележке.
А потом она поскакала домой, в Бергунду. Она могла бы пробыть у Томаса еще дольше, но у нее было много неотложных дел. К тому же ей хотелось поскорее увидеть родителей, узнать, как у них дела.
Они были бесконечно рады снова увидеть ее, они ждали ее только через несколько дней; она выглядела такой сильной и свежей, она так повзрослела… И где теперь Эскиль, как прошла поездка? Отец хотел встретить ее, но не знал, каким путем она поедет…
Ответив на все вопросы (Эскиль проводил ее до Гетеборга, но поскольку он простудился, они сочли нужным, чтобы он повернул назад, сказала она), Тула приступила к главному:
— Папа и мама, я собираюсь выйти замуж! Они были ошарашены. За кого? Тула рассказала им все и в заключение произнесла:
— Мы решили, что будет лучше, если я поеду домой одна и сама переговорю с вами, чем неожиданно представлять вам жениха. Ну, что вы на это скажете?
Они были, конечно, в недоумении. Такая молодая — и за инвалида… Неужели она решится на такое? На всю жизнь?
И тогда добрый Эрланд властно произнес:
— Возможно, будет лучше, если он приедет сюда, Тула. Мы примем его наилучшим образом. Ты же знаешь, мы не из тех, кто выставляет вон несчастных.
— Спасибо, дорогой папочка, но я думаю, что Томас слишком гордый, чтобы жить у кого-то. Он зарабатывает себе на жизнь в музыкальной мастерской. Но пока мы могли бы пожить здесь, если вы не против.
Вытерев слезы уголком косынки, Гунилла обняла свою дочь.
— Если он такой же милый и добрый, как мой Эрланд, ты можешь не сомневаться в том, что так оно и будет, дитя мое. Ведь я знаю, что сердце у тебя на месте, и ты никогда не сможешь ранить его, отвернувшись от него. Мы, Люди Льда, держимся за тех, кого выбрали, и любим их все больше и больше с каждым годом.
— Я совершенно согласна с этим, — сказала Тула.
— Твой отец, например, чувствует себя несчастным, когда ему приходится уезжать из дома, хотя от этого никто и не страдает. И ты знаешь, что я беспокоюсь больше о нем, чем о себе.
Тула смотрела на своего отца, который уже приготовил карету, чтобы отправиться навестить своего будущего зятя. И она нежно улыбнулась ему.
— Лучшего папы и не сыщешь! Поедешь с нами, мама?
— Да, меня там будет явно не хватать, — ответила та и пошла переодеваться в праздничную одежду.
На следующий день Тула навестила дедушку Арва.
— Ну, вот, наша девочка вернулась, — сказал Арв. — Добро пожаловать домой, нам так тебя не хватало!
Тула была до глубины души тронута таким сердечным приемом. Все здесь так заботились о ней! И она была им так благодарна. Это была ее родня.
— Я слышал, что ты собираешься замуж, да, слухи распространяются мгновенно. Гунилла и Эрланд так восхищаются твоим другом. Но не слишком ли ты молода, Тула?
Она подумала, сколько еще раз ей придется слышать эти слова. Бабушка Сири тоже спросила ее об этом.
— Мне требуется человек, который мог бы держать меня в узде, — со смехом произнесла Тула.
И тут дедушка так пристально посмотрел на нее, что ей пришлось невольно отвернуться.
После кофе с пирожными они остались с ним одни в его красивой гостиной. Оглядевшись по сторонам, она вспомнила, как когда-то стянула у него из комода серебряную монету…
Уфф! Она же обещала себе никогда не вспоминать об этом!
Дедушка был серьезен.
— Моя маленькая Тула, — сказал он, положив ей на плечи свои старческие руки. — Хейке обучал тебя искусству врачевания, не так ли?
— Да. Он уделял мне много времени. И я думаю заняться лечением больных у себя дома. Потихоньку, конечно, чтобы не навлекать на себя гнев знатоков медицины.
Арв Грип рассеянно кивнул.
— Ты долго пробыла в Норвегии.
— Да-а… — неуверенно протянула Тула. Глубоко вздохнув, дедушка сказал:
— Ты должна быть откровенна со мной, Тула, я не шучу. У Хейке были свои причины, чтобы держать тебя там так долго, не так ли? И он хотел обучить тебя… служению добру.
Взгляд его был таким печальным и таким добрым, что у нее навернулись на глаза слезы.
— Вы об этом знаете, дедушка? — прошептала она.
— Я плохо спал по ночам, волнуясь за тебя. Я знал об этом давно. И я окончательно убедился в этом, когда Хейке был здесь. Он всегда так пытливо и настороженно смотрел на тебя. У меня просто мороз бежал по коже. Ведь я же старик из Людей Льда, Тула!
Он осторожно притянул ее к себе. Положив голову ему на плечо, она заплакала.
— Не говорите ничего отцу и матери, — попросила она.
— Разумеется, не скажу! Они бы все это неправильно поняли. Тебе было трудно?