Заря-2
Шрифт:
– Кто ты такой? – громко спросил я, осматривая седого незнакомца.
Он собирался ответить, но дикари его опередили. Причем хором.
– Кота-рин! Кота-рин!
– Котарин, значит? – наёмник сделал шаг вперед, демонстративно приподнял ствол своего карабина. – Местный маньяк?
– Маньяк? – натурально возмутился тот. – Это вряд ли. Даже не стану спрашивать – откуда вы обо мне знаете...
– И все-таки... Котарин – это что, имя?
– Вообще-то моя фамилия Картавин. Но им почему-то нравится называть меня именно так.
Услышанное
– Картавин? Этого не может быть – я нашёл его труп на КПП, в полу километре отсюда.
Неожиданно, Котарин хрипло расхохотался и сверкнул глазами. Даже в плохом освещении это было заметно.
– Надо же, сработало! Бэйджик с фамилией, повешенный на одного из рабочих, творит чудеса. Вот уж не думал, что от этого будет какой-то толк.
Картавин, совершенно не опасаясь, сделал пару шагов вперед.
Бывший наёмник немедленно вскинул ствол, всем своим видом демонстрируя полную готовность применить свою ручную гаубицу.
– Стой!
Но тот продолжал медленно приближаться к нам.
– Вы глупые...
– Ты что, слепой? – перебил его Костолом. – Посмотри, что у меня в руках.
– И что?
– Одного выстрела хватит для того, чтобы нашинковать свинцом дюжину твоих аборигенов.
– Я не боюсь ни боли, ни смерти. А они тем более,- он ткнул пальцем за спину.
– Зато голод – страшная вещь.
И они разом бросились в атаку.
Сам Картавин словно растворился прямо в толпе.
Прогремел оглушительный выстрел. Практически сразу послышался яростный и полный боли вой, причем сразу из нескольких глоток.
– Быстро в пролом! – заорал Костолом, подталкивая меня к завалу.
Прогремел ещё один выстрел.
Снова вопли, рычание, яростный вой.
Где-то рядом словно черная молния метался Вася, рыча словно обезумевший кот-переросток.
Я хватался свободной рукой за многочисленные металлические детали, забираясь все выше. Почти погасший старый фонарь ещё кое-как позволял видеть перед собой метра полтора заваленного хламом пространства.
С некоторым трудом протиснувшись между двух крупных частей сломанной пополам рамы дрезины и постоянно цепляясь одеждой за острые края, я прополз через ряд нагромождений из ржавого металла.
Неожиданно мне в нос ударил сильный запах тухлятины. Определенно – где-то рядом был мертвец, а может и не один. И уже в следующую секунду, я наткнулся на окровавленное тело, висящее на гнутых ржавых деталях. Прямо напротив меня оказалось уже почерневшее изуродованное лицо мертвеца с единственным оставшимся глазом. С омерзением отвернувшись, я двинулся в другую сторону. Практически сразу я вспомнил тот момент, когда мы наблюдали за крушением метромоста и падением вниз ещё одной дрезины с людьми на борту. Судя по всему – передо мной один из тех разбившихся бедолаг, спасающихся на дрезине от преследующих ее крыс-мутантов.
Все это заняло от силы секунд сорок. За это время Костолом успел выстрелить последний раз, а затем принялся вручную отмахиваться бесполезным карабином и факелом от израненных дикарей. Затем, резко развернувшись, он бросился следом за мной. И у него даже получилось втиснуться между обломков рамы, когда сзади раздался яростный рев. В то же мгновение, гигант с силой толкнул ногой лежащий на боку тяжелый бетонный блок, который с грохотом обвалился и практически перекрыл собой пролом. Сверху на него рухнула пара деревянных шпал с прикрученной к ним ржавой рельсой.
Вдруг, откуда-то снизу раздался сухой выстрел.
Костолом вскрикнул, но лезть за мной не прекратил – наоборот, усилил натиск. Зацепившись плечом за острый выступ, он содрал кожу. Затем ударился виском о другой выступ, сорвал вместе с тканью налокотник, расцарапал колено.
Оказавшись за пределами завала, я протянул руку и помог гиганту выбраться наружу. Он тяжело дышал, прикрывая огнестрельную рану на бедре – судя по всему туда и угодила пуля выпущенная из пистолета Картавина.
Едва Костолом выполз из-под развалин, откуда-то снизу раздался яростный хриплый вой и почти сразу же отчаянный вопль:
– Вам повезло, сволочи. Но вашу бабу ожидают дикие страдания.
– Пошел на хер, мудак! – злобно бросил ему Костолом, скривившись от острой боли.
– Дикари будут драть ее днем и ночью! Уж я позабочусь!
– Нет, нет. Стой! Бабу? Он сказал бабу? – я посмотрел на наёмника растерянным взглядом. – Катя жива?
Я уже собирался броситься обратно, но вдруг, бывший наёмник крепко ухватил меня за уцелевший рукав комбинезона.
– Нет! Не вздумай!
– Но она жива!
– Ты этого не знаешь наверняка.
– Вот и узнаю!
– Нет. Не надо. Если пойдёшь, там и останешься, – эти слова Костолом буквально прорычал, едва не вырубившись от болевого шока.
– Что ты предлагаешь?
– едва не закашлявшись, произнес я дрожащим голосом.
– Подняться наверх. Найти помощь и идти спасать вооруженной группой.
Я шумно выдохнул, посмотрел на темный пролом среди развалин, затем на Костолома, а после грязно выругался.
...Несколькими минутами позже, шум и вой снизу практически стихли. Картавин больше не угрожал – он вообще куда-то пропал. Да и покоцанные свинцом обезумевшие дикари похоже куда-то разбрелись.
– Ты как? – спросил я у гиганта, когда наконец перестал думать об услышанном от Картавина. – Куда прилетело?
– В бедро. Левое, чуть выше колена. Боль просто адская. – Костолом уже перетянул ногу чуть повыше раны. – Ты вроде говорил, в рюкзаке есть аптечка?
– Да, но это совсем не такая аптечка, к которым ты привык. Так, ерунда. Бинты, лейкопластыри, ну и может обезболивающие.
– Пойдет! – сквозь зубы процедил гигант.
Я бросил ему извлеченную из рюкзака самую обычную походную аптечку.