Защитник для цветочка

Риччи Джас

– Пей. Выглядишь паршиво.

Чувствую себя и того хуже. Мне бы поднять свою жопу и отправиться на поиски кошки, а не чаи распивать. Но что-то сдерживает, хоть убей не пойму что.

Когда вернулся отец и мужчины, кружка с моим чаем опустела. Они вошли в дом, негромко перекинувшись парой слов, и прошли на кухню.

– Пахнет ромашкой?
– тут же поинтересовался дядя Тимур, и подмигнул маме, - а можно повторить?

– Для вас что угодно, - улыбнулась мама, скользнув взглядом по отцу, и поставила заварник

на плиту.

– У тебя кровь, - нахмурилась Лиля, глядя на папу.

– Пустяк, - тут же отмахнулся отец, пряча руку со сбитыми костяшками за спину.

– Обработать надо, - настаивает Лиля, поднимаясь с рук Кости. И тут же хмурится и хватается за виски.
– Не помогла таблетка, мам. Только хуже стало.

Папа с каким-то запоздалым ступором бросает взгляд на Лилю и Костю. Затем переводит на меня. И снова на Лилю.

– Позже, малыш. Это всего лишь царапина. Сын, поговорить нужно. Наедине.

Я поднимаюсь на ноги и выжидательно смотрю на него. Мне и самому хочется задать много вопросов.

Мы выходим на улицу и первое, что я вижу на траве, это капли крови. И, кажется, чей-то... зуб?

– Что здесь произошло?
– спрашиваю ошарашенный.

Это точно зуб. Пиздец.

– Я вышел поговорить не об этом. А о Кате.

Поднимаю на отца хмурый взгляд и смотрю выжидающе.

– Какие твои намерения касательно девушки, Марк?

Сказать, что я онемел от прозвучавшего, не сказать ничего. Мне даже показалось, что я ослышался.

– Ты МОЙ отец, - выделил голосом, как только слегка отошел.
– Не её! А говоришь так, словно наоборот! Что за?..

– Судя по детскому саду, который я наблюдаю сейчас, отец я так себе. Ибо все мои упущения и косяки на лицо. Особенно на фоне воспитания Кости Тимуром.

– Заебись, - сорвалось несдержанное, - давай, этот день не станет хуже. Давай будем сравнивать меня с рыцарем Костей.

– Давай лучше не будем. Конкуренция, которую ты не выдержишь.

Ну ещё бы. Справедливое, но обидное замечание.

– Правда, пап. Не выдержу. Я не знаю, что со мной не так. Я не знаю, что происходит, когда я рядом с ней. Меня клинит, и я совершенно не могу себя контролировать.

– Хреново. Потому что это именно то, что ты должен учиться делать. Брать себя в руки. Контролировать себя. Бери пример с Кости. Лиля за парнем, как у Христа за пазухой. Я хочу, чтоб ты дал мне гарантии, что ты сможешь так же гарантировать безопасность Кате.

– А я хочу небольшую пояснительную бригаду сейчас.

– Какую? О том, что меня беспокоит безопасность женского пола? Новость для тебя, сын?

– Нет, - киваю примирительно.
– Но ты ее не знаешь... Ты не знаешь, как сложно обеспечить то, что ей не нужно.

– Всем нужна безопасность. К тому же, я знаю больше, чем знаешь ты. Знаю, что девушка любит тебя. Это очень ценно. Не проворонь из-за глупостей.

–

Откуда ты это знаешь?

– Она говорила мне. Знаешь, у людей есть языки и уши не просто так, сын. А для того, чтобы говорить и слушать.

Угу. Я уже наговорил. На пол жизни вперед наговорил.

– Найди Катю. Успокой и уложи спать. Она погостит у нас какое-то время, и я запрещаю тебе трепать ей нервы. Если не справишься - расселю, Тимур с Мариной заберут тебя к себе с удовольствием, а девчата останутся у нас с Маргаритой. Научу обеих самообороне и морды бить мудакам, охочим до чужого.

– Катя прекрасно может постоять за себя, - хмыкнул я.

И споймал взгляд отца. Который мне очень не понравился.

– Лишь бы так, - вдруг пожал он плечами примирительно и кивнул в сторону дома.
– Иди. Не теряй время со мной. Потрать его лучше с пользой... Так, а вы, молодые люди, куда двигаетесь?

– Я провожаю Костю домой, - слышу голос Лили и оборачиваюсь на него.

Сестра по-прежнему выглядит так себе. Опускает взгляд на траву и зуб и резко бледнеет.

– Можно, она останется у меня?
– спрашивает вдруг Костя, и на долю секунды застывает немая сцена.

Отец молчит, затем как-то неловко переминается с ноги на ногу, и наконец кивает.

– Можно. Береги ее.

– Об этом просить не нужно, - улыбается Костя, прижав Лилю к себе крепче.

Они уходят, не задерживаясь, и я слышу голос отца.

– Вот, пример бери, с защитника для Цветочка.

Я поднимаю взгляд и вижу, что в моей комнате загорелся ночник. Вздыхаю про себя. Возьму, с меня не убудет. С толком бы только.

Возвращаюсь в дом и сразу спешу к себе. Из кухни слышу краткие обрывки фраз.

– Больше не сунется, Мот доходчиво объяснил, что не стоит.

– А если рискнет - дело пустим в ход и ему же хуже, - поддерживает холодный голос Глеба дядю Тимура.

О ком идет речь в душе не ебу. Вероятно, о том, чей зуб и кровь на улице. Захотят, расскажут. У меня вопрос поважнее на повестке дня.

Вхожу к себе, не зная, что там застану. Первая, кого вижу, она. Сидит на подоконнике, задумчиво смотрит в окно. Спокойная. Только сильно бледная. Особенно бросается в глаза на фоне ее всегда загорелой летом оливковой кожи.

Отрывает взгляд от окна и переводит на меня. Молчит. А по мне лучше бы орала.

– Уже планируешь очередной побег?
– открываю с кривой шутки, потому что не знаю, с чего начать, чтобы выполнить папин указ и не выйти из себя, как импульсивный кретин, коим я являюсь.

– Нет.

Немногословно. Даже зацепиться не за что.

– Останешься значит?
– испытываю взглядом.
– Здесь? Со мной?

– Ты хочешь предложить альтернативу? К кому отправишь? Еще раз к Глебу? Или может не станешь мелочиться и сразу к отцу или дяде?