Защитник. Рука закона (сборник)
Шрифт:
Он очутился в ловушке из-за собственных недостатков. Будь проклят этот Вандервеккен. Вероятно, Трусдейл сам на это согласился, позволил подкупить себя. Это ведь его собственный голос звучал на той записи.
Постойте. Возможно, никаких денег на самом деле и не будет… Это просто дешевый трюк, дающий «Вандервеккену» несколько часов форы и уводящий Трусдейла на несколько сотен миль к югу.
Трусдейл позвонил домой. За четыре месяца там набралось множество сообщений. Он назвал фирму «Баррет, Хаббард и Ву» и дождался, когда
Сообщение нашлось. Трусдейл прослушал его. Там говорилось именно то, чего он и ожидал.
Тогда он позвонил в Ассоциацию частных предпринимателей.
Да, «Баррет, Хаббарт и Ву» были здесь зарегистрированы. Вполне уважаемая фирма, специализирующаяся на акционерном праве. Элрой попросил номер их телефона.
Баррет оказалась женщиной средних лет в деловом костюме. Она держалась деловито и решительно, наотрез отказываясь что-либо ему сообщить, даже после того как он назвал свое имя.
– Я только хочу узнать, уверена ли ваша фирма в его платежеспособности, – сказал он ей. – Этот Вандервеккен обещал выплачивать мне пятьсот марок ежеквартально. Если он срежет выплаты, то зарежет меня без ножа, понимаете? Независимо от того, соблюдал я условия соглашения или нет.
– Вы не правы, мистер Трусдейл, – строго ответила она. – Мистер Вандервеккен выплачивает вам ренту. Если вы нарушите условия соглашения, рента переходит… Позвольте, я сверюсь с документом… Переходит в Фонд социальной реабилитации преступников до конца вашей жизни.
– А условия заключаются в том, что я не буду выяснять, кто такой мистер Вандервеккен.
– В общем и целом – да. Подробней об этом сказано в сообщении, которое…
– Я получил его.
Он выключил связь. И задумался. Две тысячи в год, до самой смерти. И это не розыгрыш. Вряд ли такой суммы хватит на жизнь, но она станет хорошей прибавкой к заработку. Он уже придумал с полдюжины способов потратить первые выплаты. И еще он может найти себе другую работу…
Две тысячи в год. Это чрезмерный гонорар за четыре месяца работы. Почти любой. Что же он делал эти четыре месяца?
И как Вандервеккен узнал, что этого будет достаточно?
«Вероятно, я сам ему подсказал, – с горечью подумал Трусдейл. – Предал самого себя». Но по крайней мере, Вандервеккен не соврал. Пятьсот марок каждые три месяца могут привнести частицу роскоши в его жизнь… И он будет теряться в догадках до конца своих дней. Но не пойдет в полицию.
Никогда в жизни он не испытывал таких противоречивых эмоций.
Он решил проверить остальные сообщения, сохраненные в телефоне.
– Но вы все-таки пришли, – сказал лейтенант АРМ.
Это был мускулистый мужчина с квадратной челюстью и недоверчивым взглядом. Посмотрев ему в глаза, каждый засомневался бы в том, что говорит.
Трусдейл пожал плечами.
– Что заставило вас изменить решение?
– Опять деньги. Я начал проверять сообщения в телефоне. Оказалось, что со мной пыталась связаться еще одна юридическая фирма. Вам знакомо имя миссис Джейкоб Рендалл?
– Нет. Подождите минуту. Эстель Рендалл? Та, что была президентом Клуба струльдбругов до тех пор, пока…
– Она была моей прапрапрапрабабушкой.
– И умерла месяц назад. Примите мои соболезнования.
– Спасибо. Я… понимаете, я редко виделся с Несравненной Стеллой. Может быть, два раза в год – на день ее рождения и на именины или что-то вроде этого. Помню, однажды мы с ней обедали через несколько дней после того, как я потерял все свои деньги. Она была сумасшедшей, это точно. Она предложила возместить мне убытки, но я отказался.
– Из гордости? Зря. Это могло случиться с каждым. Ремесло Лоуренса Сент-Джона Макги старо как мир и отточено до совершенства.
– Я знаю.
– Она была старейшей женщиной в мире.
– Я знаю.
Президентом Клуба струльдбругов считался самый старший по возрасту член клуба. Это было просто почетное звание. Всеми делами занимался исполнительный директор.
– Ей было сто семьдесят три года, когда я родился, – продолжал Трусдейл. – Никто из нас уже не верил, что она когда-нибудь умрет. Полагаю, это звучит глупо?
– Нет. Многие ли доживают до двухсот десяти лет?
– Итак, я прослушал сообщение от «Беккет и Холлингсбрук» и узнал, что она умерла. И я унаследовал примерно полмиллиона марок из ее сказочного состояния. У нее достаточно всяких прапраправнуков, чтобы завоевать любую страну мира. Вероятно, вы видели приемы по случаю ее дня рождения.
– Разумеется. – Лейтенант АРМ посмотрел ему прямо в глаза. – Значит, теперь вы не нуждаетесь в деньгах Вандервеккена. Две тысячи в год – это для вас сущие пустяки.
– К тому же из-за этого ублюдка я пропустил ее день рождения.
Лейтенант откинулся на спинку стула:
– Вы рассказали очень странную историю. Никогда не слышал об амнезии, не оставляющей вообще никаких воспоминаний.
– Я тоже не слышал. Все выглядело так, будто я заснул и проснулся через четыре месяца.
– Но при этом вы не помните, как ложились спать.
– Именно так.
– Это мог быть парализующий пистолет… Что ж, мы можем погрузить вас в гипноз и посмотреть, что из этого получится. Думаю, у вас нет возражений? Вам нужно будет заполнить форму о добровольном согласии.
– Прекрасно.
– Вам… э-э… может не понравиться то, что мы узнаем.
– Понимаю.
Трусдейл уже подготовился к тому, что узнает что-то неприятное. Тот голос из сообщения был его собственным голосом. Что он боялся вспомнить о себе?
– Если вы совершили какое-то преступление за то время, о котором ничего не помните, вам придется понести наказание. Беспамятство не считается оправданием.