Защитник
Шрифт:
— Будь благоразумна, Эмбер, — увещевала Эмили. — Пожарные службы приказали эвакуировать этот район. Мы должны доставить тебя в безопасное место.
В спор вступил Лукас, стараясь говорить спокойно и размеренно, хотя дышал с трудом.
— Эмбер, ты должна уйти. Мы не можем рисковать тобой. Телепаты появляются очень редко, а в последние десятилетия улью особенно не везло. В идеале нам нужно восемь телепатов. Возникнут серьезные проблемы, даже если мы вернемся к изначальным четырем. Но все еще хуже. У Мортона усиливаются
Лукас знал, что я читаю его разум, поэтому спорил и мыслями, и словами.
"Пожалуйста, Эмбер, пусть тебя эвакуируют, чтобы я знал, что ты в безопасности".
Обычно мысли Лукаса скачут на множестве сияющих уровней, но сейчас я едва видела три, и они замедлились до нормальной человеческой скорости. Лукас страдал от нехватки кислорода и усиленного сердцебиения. Его разум просчитал шансы и принял, что смерть неминуема.
Над нашими головами заговорил автоматический голос:
— Эта территория эвакуируется по соображениям безопасности. Пожалуйста, покиньте ее немедленно.
Я открыла глаза и увидела, что парковое освещение изменило цвет. Солнца из белых превратились в красные и поменяли форму с круглых на мигающие стрелки в направлении ближайшего выхода. Я снова закрыла глаза.
— Не уйду, — повторила я.
— Эмбер, пожалуйста, уходи, — попросил Лукас. — Остаток альфа-группы продолжит копать, и бета-группа скоро подойдет.
— Нет!
— Альфа-группа, сейчас же эвакуируйте Эмбер, используя минимальную необходимую силу, — приказала Эмили.
— Там внизу не только Лукас, — сказала я. — Там еще пятьдесят людей. Эмили, твой парень, Рофэн, там.
— Думаешь, я этого не знаю? — огрызнулась она.
— Эмбер, ты должна эвакуироваться, — выдохнул Рофэн. — Сейчас все в проходе. Мы сможем немного продержаться.
Я знала, что каждую секунду, пока спорю, копают двадцать человек вместо десяти. Кто-то поднял меня, значит, пришло время прибегнуть к ультиматуму.
— Если вы утащите меня отсюда и Лукас умрет, я воспользуюсь своим правом по договору между ульями и попрошу перевода. Существует сто шесть других городов, и любой из них будет рад лишнему телепату.
Руки опустили меня обратно, и на минуту настала мертвая тишина.
— Ты не можешь этого сделать, Эмбер, — сказал Лукас.
— Я серьезно.
В наших передатчиках послышался неожиданный голос. Меган всегда присутствовала во время наших рейдов, но обычно не говорила ни слова. На этот раз ей было что сказать.
— Эмбер не шутит. Я верила, что Кит мог спасти моего мужа, если бы больше старался, поэтому ушла из отряда. Если вы заставите Эмбер эвакуироваться и Лукас умрет, она почувствует то же самое в отношении улья. Если есть хоть малейшая возможность, что, оставшись, она его спасет, или люди, которые уйдут с ней, спасли бы его, тогда этот улей ее потеряет.
— Компромисс, — прохрипел Лукас. — У парка четыре выхода. Четыре пути к отступлению. Когда останутся два, Эмбер уйдет.
"Пожалуйста, Эмбер. Я тебя умоляю. Не дай мне умереть, зная, что моя смерть разрушит улей!"
Я была в голове Лукаса и ответила так, как бы сказал он.
— Компромисс принят.
— Николь, нам нужно, чтобы люди у всех четырех парковых выходов проверяли, что пути отступления чисты, — распорядилась Эмили с явным облегчением. — Альфа-группа, продолжайте копать.
Я слышала тяжелое дыхание ударников и стук лопат. Слышала, как люди работают на износ, чтобы спасти своих друзей и товарищей по команде. Когда прибыло оборудование, последовал маленький перерыв, и стук лопат сменился рычанием мощных машин. Все это время сознательные мысли Лукаса продолжали угасать, пока не превратились в одну бледную нить.
— Лукас, — спросила Эмили. — Как ты там?
— Справляюсь, — выдохнул он.
— Рофэн? — позвала она.
Ответа не последовало.
— Рофэн? — повторила Эмили.
По-прежнему ничего.
— Эмбер, я знаю, ты не хочешь оставлять разум Лукаса, но… — Эмили не договорила.
Все мы знали, что Рофэн последним забрался в лаз и дольше всех дышал смертоносным дымом. Я не хотела оставлять разум Лукаса, боялась того, что найду потом, но должна была сделать это для Эмили.
Я потянулась вдоль умов в ремонтном проходе. Большинство лежали без сознания, и я не могла сказать, все ли живы, поскольку у мертвецов нет мыслей. В конце ряда я нашла Рофэна.
— Рофэн жив, — сказала я. — Без сознания. Он грезит о тебе, Эмили.
— Хорошо, — дрожащим голосом ответила она. — Это хорошо.
Когда я вернулась в мысли Лукаса, хмуро заговорила Николь:
— На юге через пол выходит дым.
— Другие три выхода еще чисты? — спросила Эмили.
— Пока да, — ответила Николь.
— Включите дождь в южной части парка, — велела Эмили.
— Работаем над этим, — отозвалась Николь.
Один путь отступления закрыт. Если исчезнет еще один, мне придется уйти. Я дала слово Лукасу. В утиль, надо было спорить, требовать подождать, пока не останется один.
Через несколько секунд я услышала грохот шагов и голоса — прибыл Форж с бета-группой.
— Как только доберетесь до прохода, пустите мою группу, — сказал он. — У нас защитное оборудование и резаки.
— Думаю, мы приближаемся, — ответил Илай.
Лукас потерял сознание, но его мозг продолжали тревожить страхи — не за себя, а за наш улей. Я виновата в том, что отказалась уйти. Если оставшиеся ударники не помогут, если мы его не спасли, то я буду виновата в том, что Лукас умрет, беспокоясь об улье.