Застрявший в Великой Пустыне
Шрифт:
Поэтому и раскаяние за поступок отсутствовало напрочь. Да, я сделал ставку и проиграл. Возможно, что не только руку, но собственную жизнь в придачу. Зато у меня наконец-то появилась реальная возможность проверить, из какого теста я слеплен.
Смерть в этом мире зачастую болезненна до неприличия и временами пугает, но мне понравилось с ней играть. Понравилось чувствовать себя живым. Моё тесто оказалось не сдобной нежной выпечкой, как можно было ожидать, а той самой многофункциональной лепёшкой. Которой можно и подавиться.
Так что по итогам самоанализа решено было сойтись
В целом урок вышел довольно поучительный — едва ли мне понадобится ещё один. Впредь буду бороться за контроль более осмотрительно, если оптимистичный прогноз моего «лечащего врача» всё-таки оправдается.
До конца дня меня никто не беспокоил, а вот вечером моя личная сиделка с мечом принесла не только воду, а ещё и еду. Заодно удалось исподволь выяснить про судьбу остальных беглецов. К сожалению, вытащить из поля смерти удалось только меня одного. Караванщик не стал скрывать, что я стал приоритетом лишь после того, как на их глазах сожрали бедолагу Ку. Видимо, рой изо всех сил спешил нам на помощь и сам подставился. Ведь упал он в стороне от провалов.
И хоть я обещал ему не испытывать сожалений после его смерти, на деле всё оказалось далеко не так. С другой стороны, ещё непонятно, кому из нас больше не повезло.
Я не стал высказывать вслух претензии, что бегай Хётси чуть быстрей, они бы вдвоём с Иньей успели бы спасти всех. Хорошо, что караванщики вообще решились сунуться в тот хтонический пиздец, который там творился. Спросил лишь про Арха, но его в той кутерьме просто потеряли из виду. Оставалось лишь надеяться, что хитрожопого предводителя тоже схарчили, как и остальных.
После кормёжки и выгула меня снова засунули в переносную будку и оставили в покое до утра. И хотя спалось мне паршиво, наутро я всё же почувствовал себя лучше. Тело потихоньку оживало, а культю перестало ежеминутно простреливать болью. А вот о том, что творилось под небрежной повязкой, лучше было не задумываться. Побуревшую тряпку никто не собирался менять, а стоило только заикнуться об этом во время завтрака, как меня снова подняли на смех.
— Снимешь, как заживёт! — заявил мне дежурный. — Заткнись и жри.
Пришлось последовать нехитрому совету. Хорошо хоть мой рацион заметно разнообразился вяленым мясом, покрытым тонким налётом соли. Кормили меня теперь наравне с остальными караванщиками, ко всеобщему их недовольству. Но даже такой барской порции мне оказалось мало. Организм, будто сошедший с ума, требовал ещё и ещё. Только о существовании добавки тут никто слыхом не слыхивал, и мою просьбу повторить благополучно проигнорировали.
Есть левой рукой было до жути непривычно, как и делать всё остальное, но мне всё равно предстояло переучиваться. Так что я понемногу осваивался со своей внезапной инвалидностью. А заодно молился тому, чтобы рана в этом хлеву не загноилась. Потеря руки выбила меня из психологического равновесия, но хотелось бы помучаться в депрессии как можно дольше.
Желательно, до глубокой старости.
Днём стало снова припекать, даже через крышку гро… Ой, простите, короба. Большую часть времени я дремал, восстанавливая силы, и поэтому сильнейший удар застал меня врасплох. Клеть встряхнуло, а живой тягач взревел дурным голосом. Сквозь его возмущённый рёв послышались другие вопли — как животных, так и людей. А потом меня стало колотить об деревянные стенки с такой силой, что закричал уже я сам. Пара новых синяков — сущие пустяки, а вот разбереженная рана принесла куда большие страдания. Кое-как мне удалось зафиксировать себя в одном положении, уперевшись в боковую стенку ногами, и только тогда до меня дошло, что вся эта тряска неспроста.
Клетконосец куда-то мчался во весь опор. Я даже не подозревал, что этот увалень вообще способен бегать.
Скачка продолжалась несколько долгих минут, пока гигант внезапно не споткнулся. Тут уж удержаться не было никакой возможности, и я снова почувствовал себя шариком в баллончике с краской. Пол с треском поменялся местами с потолком и меня вышвырнуло наружу вместе с выбитой крышкой и подстеленным тряпьём. Лететь к счастью пришлось недолго, но встреча с песком едва снова не выбила из меня сознание.
Руку будто оторвали во второй раз, и от боли я поначалу почти ничего не соображал. Однако, на этот раз она схлынула достаточно быстро, позволив включиться мозгам. Могучий зверь не просто так решил растрясти жирок, он явно от кого-то убегал. И лучше бы мне с его преследователем не встречаться.
Я кое-как уселся в той рытвине, которую пробороздил при падении, стряхнул с лица налипший песок и огляделся. Клетконосец обнаружился всего в нескольких метрах и выглядел он крайне паршиво. Часть сбруи порвана в лоскуты, а бок вспорот настолько глубоко, что из раны вывалились облепленные песчинками внутренности. Помимо этого, его шкура была вспорота ещё в нескольких местах, в том числе и в районе толстых лап. Передняя конечность вывернулась под неестественным углом — вот и причина внезапного падения. Но животное всё ещё дышало, и даже пыталось судорожно подняться.
От моего уютного гробика осталась одна лишь груда обломков, как и от прочей поклажи. Даже оббитые деревом цистерны изрядно помяло, выплеснув их содержимое. Ненасытный песок жадно впитывал влагу, постепенно темнея. Не вылети я из короба — мокрое место наверняка бы осталось и от меня самого. Но ещё не всё потеряно.
Я прикинул направление движения зверя и резво пополз в ту же сторону. Гигант улепётывал вдоль пологой дюны, и мне совершенно незазорно последовать его примеру. Мелькнула мыслишка пошарить среди обломков, но мне сейчас была дорога каждая лишняя секунда. Клетконосец далеко не спринтер, и намного он оторваться он попросту не мог.
Прости, малыш, но дальше нам не по пути.
Мои расчёты полностью подтвердились, не успел я ещё толком проковылять на своих трёх конечностях. По широким следам явилась четвёрка рвачей. Сказал бы, что давненько не виделись, но и трёх дней не прошло. Преследователи резво набросились на беспомощную тушу, и бедолаге не осталось ничего другого, как трубить на всю округу от дикой боли. Но помощь отчего-то не спешила, а вместо этого прискакали ещё два песчаных монстра.
Да уж, дела совсем плохи.