Заступник и палач
Шрифт:
Продолжительная борьба с превосходящим по массе и боевому духу противником отняла у раненого остаток сил. Палион сполз на колени и, стараясь не повалиться на пол, судорожно вцепился в сальную юбку. Непрочная ткань не выдержала хватки железных пальцев и треснула, обнажив полные, дребезжащие от тряски телеса.
«Теперь уж точно не отверчусь», – подумал разведчик, теряя сознание.
Ни факт потери нижней части одежды, ни вид крови, перепачкавшей платье, и только что вымытый пол почему-то не смутили хозяюшку. Терена быстро нагнулась, ловко подкатила бессознательное тело на плечо и, не издав хотя бы для приличия испуганного оханья, потащила добычу наверх, в пустующую комнату почившего мужа.
Их
– И чего они радуются? – неумело скрывая в голосе зависть, прошептал Кербал. – Меня просто бесит беспечность толпы. Как можно не понимать…
– Заткнись, – грубо перебил подручного Ликарас, внимательно всматривавшийся в мелькавшие рядом маски и просто потерявшие человеческий лик пьяные рожи.
Стоявший по другую сторону от Кербала Тилс больно ткнул товарища в плечо. Острые костяшки пальцев причинили зануде несусветную боль, сведенная мышца тут же отразилась гримасой гнева на толстощеком, усатом лице. Кербал прошептал себе что-то под нос, но не стал мстить обидчику. Присутствие командира и важность возложенной на их плечи миссии не дали свести личные счеты.
– Кербал, конечно, дурак, но все же… кого вы высматриваете, командир? – В голосе отпрыска рода маркизов слышались тревога и беспокойство.
– А как ты думаешь, чей сегодня действительно праздник, для кого сегодня настоящее раздолье?
Ответив вопросом на вопрос, Ликарас не стал дожидаться, пока Тилс разгадает его ребус, и, заметив что-то в толпе, стал пробираться ближе к телеге, с которой круглолицый и розовощекий пивовар бесплатно потчевал народные массы своим изрядно разбавленным варевом. Смена диспозиции привела к ряду незначительных конфликтов. Заносчивый мальчуган девятнадцати лет облил штаны Кербала пивом, а ревнивый муж, которому вдруг показалось, что, протискиваясь мимо его разнузданно вилявшей бедрами женушки, Ликарас слишком сильно прижался к ней сзади, схватил рыцаря за грудки. И тот, и другой конфликты были пресечены на корню, разведчики не дали им перерасти в полноценную потасовку. В первом случае обошлось легкой затрещиной, а во втором пришлось сломать наглецу челюсть. Правда, пьяный ревнивец все равно ничего не почувствовал, он упал в лужу и тут же заснул, а его разгулявшаяся женушка даже не подумала вытаскивать из грязи павшего в битве за ее честь супруга.
Не обращая внимания на легкие тычки и возмущенные крики гуляющих, Ликарас уверенно пробирался вперед, к видимой только ему цели. Подручные не понимали, куда спешили, но дисциплинированно следовали за командиром, Щедро раздавая тумаки тем, кто осмелился его толкнуть или буркнуть сгоряча что-то непристойное в адрес «обнаглевших деревенщин». Нужно было отдать должное умению коменданта не только правильно подобрать одежду, но и изображать на лице выражение растерянного недоумения, свойственное лишь рыцарству из болотисто-лесистой глухомани.
Выбравшись на относительно свободный участок, Ликарас
– Не приближаться, соблюдать дистанцию! – шепотом скомандовал Ликарас, вырвавшись на пару шагов вперед. – Только смотрите не вмешивайтесь, это приказ!
Подручные кивнули, хотя и считали командира слишком мнительным. Далеко не каждая девица потащит на себе здоровенного мужика, но, во-первых, их было двое, а во-вторых, могло найтись более дюжины объяснений такому необычному поступку.
По мере удаления от площади толпа стала редеть. Девицы потащили мужчину на боковую улочку, но не завернули в одну из трех попавшихся им по пути подворотен. Вариант элементарного грабежа с выворачиванием карманов и стаскиванием хоть и намоченных, но дорогих портков отпал. Однако помощники знали, рыцарь Ликарас не настолько уважал мирские законы, чтобы тратить время на ловлю обычных воришек, хоть и весьма симпатичных.
Улочка впереди опустела, дамочки потащили горланящую какую-то песнь и дрыгающую на ходу всеми четыре конечностями ношу к дверям двухэтажного особняка, слишком скромного для именитого дворянина, но более чем сносного для жителя верхнего квартала: члена городского совета или состоятельного купца. Боясь привлечь внимание оглядывающихся через каждую пару шагов особ, Ликарас прижался спиной к стене и стал наблюдать за их действиями, осторожно выглядывая из-за угла. Девицы ловко обшарили карманы жертвы, нашли ключ и, открыв обитую железом дверь, скрылись внутри особняка. Рыцарь махнул подручным рукой, подавая сигнал идти следом.
– Держите дверь, ты сверху, ты снизу! – без разъяснений своих намерений скомандовал рыцарь подбежавшим юнцам.
Тилс с Кербалом удивленно переглянулись, но не осмелились ослушаться или докучать командиру лишними вопросами. Один схватился за окованный двойным листом низ, а другой вцепился пальцами в узорные завитки наверху. Легко и непринужденно, как будто дверь не весила около ста килограммов, Ликарас вырвал ее из косяка и аккуратно положил на мостовую. Помощь подручных нужна была великану лишь для того, чтобы скрежет вырываемых петель не встревожил прошедших внутрь дома девиц.
– Чего рты раззявили, дурни?! – пробасил великан даже без дрожи в голосе. – Кербал, за мной! Тилс, останешься здесь, если кто, хоть стража, начнет вопросы задавать, бей в рожу, а потом знак Ордена покажи!
– Так точно! – бойко отрапортовал Тиле, про себя подумавший, что логичнее и безопаснее сделать наоборот: сначала показать знак Ордена, а уж потом дать в рожу.
Не понимая, что они ищут и зачем понадобилось волновать симпатичных девиц, добросовестно дотащивших загулявшего дружка до любимой кровати, Кербал последовал за своим командиром. Картина, увиденная буквально через пару секунд после незаконного проникновения в чужое жилище, заставила юношу отбросить сомнения и взяться за меч Пол в коридоре был залит кровью, возле стены сидел пожилой слуга с перерезанным горлом. Кровь лилась рекой из обширного пореза, идущего от левой ключицы к правому уху. Удар был свежим, косым, нанесен снизу вверх и очень острым предметом. Самое удивительное, что оружия – меча или остро отточенного кинжала – в руках у девиц не было.