Затаив дыхание

Кунц Дин Рей

Из вежливости, чтобы они подумали, что их штатский наряд — эффективная маскировка, Ламар отвел от мужчин взгляд и двинулся дальше, вроде бы и не обращая на них никакого внимания. И не обращал, пока один из мужчин, без мобильника, не окликнул его по имени. Тогда остановился. Повернулся, подождал, пока они подойдут, а потом спросил:

— Вы, наверное, из оргкомитета конференции?

— Нет, сэр, — ответил мужчина с мобильником и жестом предложил Ламару чуть отойти, чтобы они не мешали другим пассажирам.

Ни

один из них не назвал ведомства, в котором работает, но, когда они достали бумажники и предъявили удостоверения, Ламар не удивился, увидев, что они из Министерства внутренней безопасности: Дерек Букер, Винсент Паламбо.

— Как я понимаю, выступить на конференции мне не удастся.

— Нет, сэр, — ответил Паламбо. Они уходили все дальше от пассажиров. — Организаторам уже сказали, что ваш доклад необходимо вычеркнуть из программы в связи с вашей внезапной болезнью.

— И что это за болезнь? — полюбопытствовал Ламар.

— Мы не уточняли. На ваше усмотрение.

— Что ж, привлеку на помощь воображение. Оно у меня богатое. Возможно, это будет какой-нибудь тропический паразит, вызывающий жуткое поражение организма. — Ламар нес в руке только сумку с ноутбуком. — Я сдавал в багаж чемодан.

— На это времени у нас нет, сэр, — ответил Букер. — Фельдстайн привезет его на объект примерно через час после нашего прибытия.

Ламар не стал спрашивать, где находится объект. В публичном месте они бы ему не сказали, опасаясь прослушки.

Агенты подвели его к запертой двери. По другую сторону кто-то ждал, потому что дверь открылась по условному стуку Паламбо.

Коридор, лестница вниз, коридор, коридор, дверь наружу. На бетонном поле их поджидал седан. Букер опустился на переднее сиденье, Ламар и Паламбо — на заднее. Водитель глянул на Ламара.

— Фельдстайн, сэр.

— У меня ужасный тропический паразит, мистер Фельдстайн, но не тревожьтесь. Вы его не подцепите, находясь со мной в одном автомобиле.

— Рад это слышать, — Фельдстайн снял автомобиль с тормоза и нажал на педаль газа.

— Объект в городе? — спросил Ламар Паламбо.

— Нет, сэр. Мы туда полетим.

— Куда?

— Не имею права говорить.

Недоумение, читавшееся на лице Паламбо, означало, что агент сам этого не знает. С таким Ламару сталкиваться не доводилось.

— Что у нас на этот раз? Взрывчатка? Химическое оружие, биологическое, атомное?…

— Извините, сэр. Но я действительно не имею права говорить.

Экстраординарно! Сопровождающие агенты всегда знали природу угрозы. Более того, обычно по пути проводился инструктаж.

Два самолета ожидали на рулежной дорожке, чтобы воспользоваться взлетной полосой, которую очистили для Фельдстайна.

Следуя белой линии по центру, молодой агент гнал седан с такой скоростью, будто собирался взлететь.

В

дальнем конце взлетной полосы стоял вертолет представительского класса. Как только Ламар Вулси, Паламбо и Букер вышли из седана, лопасти вертолета начали вращаться, по бетону побежали их тени.

Трое мужчин, пригнувшись, направились к вертолету. Ламар и двое сопровождающих его агентов поднялись на борт, Фельдстайн уехал.

Паламбо и Букер заняли кресла у люка, Ламар прошел дальше в восьмиместный салон.

Там уже сидел один мужчина, в последнем ряду.

Ламар сел по другую сторону узкого прохода от доктора Саймона Норткотта.

— Я подцепил ужасного тропического паразита. А что случилось с тобой, Норткотт?

— Пищевое отравление.

— Тебе не хватает воображения, друг мой. — Ламар пристегнулся. — Как я уже и говорил. Откуда тебя привезли?

— Со стоянки у моего отеля. Я с таким нетерпением ждал этой конференции.

— Знаешь, может, все не так уж и плохо. Вдруг на этот раз речь пойдет не об отравлении миллионов? Вдруг на этот раз дело в грядущем конце света? Ты же не хочешь такое пропустить?

Улыбка Норткотта не отличалась от гримасы. У этого приятного во многих отношениях и невероятно умного человека чувство юмора атрофировалось еще в палеозойскую эру.

Вой двигателя нарастал, в иллюминатор Ламар видел, как быстро удаляется бетонное поле, на котором стоял вертолет.

— Как государство-банкрот платит за все эти автомобили, вертолеты, реактивные самолеты, полевые лаборатории и полчища агентов с лицами могильщиков, которые несут вахту двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, от побережья до побережья?

— Я слышал, что министр финансов проработал сделку по продаже китайцам пяти штатов Среднего Запада, где люди и так не умеют себя вести.

Норткотт не улыбнулся, смотрел на Ламара так, будто тот говорил на полном серьезе. Высокий, с хищным лицом, худой, как щепка, он наклонялся вперед, словно сидящий на ветви стервятник. Он действительно не был плохим человеком и действительно обладал невероятным умом, но располагал он к себе не больше, чем приступ подагры.

— Что им требуется от тебя на этот раз? — спросил Норткотт. — Физика или математика?

— Ты — генетик и физиолог, поэтому едва ли оказался бы здесь, если б случилось что-то связанное со взрывчаткой или химией. А если я понадобился им по части биологического оружия, то не как физик или математик, а, полагаю, как специалист по теории хаоса.

Если улыбка Норткотта выглядела как гримаса, то гримасой он напоминал человека, который увидел живого таракана, плавающего в его тарелке супа в тот самый момент, когда сломал зуб о шарик подшипника, выловленный ложкой и отправленный в рот из этой самой тарелки.