Затаив дыхание

Кунц Дин Рей

Вернувшись к окну спальни, он обнаружил клочок бумажки в том месте, где и оставлял его. Залез в дом через окно, закрыл его и запер на шпингалет.

В гостиной убрал стул из-под ручки, открыл входную дверь, перетащил содержимое багажника «Ленд-ровера» в дом. Заперев дверь и вновь подставив спинку стула под ручку, Генри открыл прямоугольный металлический ящик. Внутри, в углублениях, выдавленных на вкладышах из поропласта, лежали ручные гранаты.

ГЛАВА 47

Когда Камми направилась к дому, Мерлин и его друзья побежали впереди,

через двор, ворвались в дом, словно для того, чтобы объявить о ее прибытии.

Босиком, в футболке и пижамных штанах, Грейди сидел за кухонным столом, пил кофе.

— Тебе налить?

— Лучше переоденься, — ответила Камми. — Скоро приедут гости. — Наливая кофе в кружку и садясь за стол, она коротко описала случившееся. — Мне очень жаль, Грейди. Я и подумать не могла, что Элеонора и Сидни поведут себя таким образом, даже не переговорив со мной.

Кофе отличался отменным вкусом, но от ее новостей пить ему явно расхотелось. Он отодвинул кружку.

— Теперь-то понятно, что их реакция совершенно предсказуемая. Но ты, конечно, не могла этого знать.

— Мы можем вновь отпустить их в лес. — Еще произнося эти слова, Камми знала, что решение не из лучших.

— Они возвратятся, — ответил он, и шум заставил его повернуться к кладовой.

— Ух ты, — выдохнула Камми, увидев Загадочного, который стоял на задних лапах и руками поворачивал ручку.

— Смотри, что будет дальше, — откликнулся Грейди.

Мерлин и Тайна застыли позади Загадочного, ожидая, пока он завершит начатое.

Когда дверь открылась, Загадочный опустился на все четыре «лапы», вошел в кладовую, вновь поднялся на ноги и включил свет.

Камми осторожно отодвинула стул от стола, тихонько поднялась и пересекла кухню, чтобы посмотреть, как будут развиваться события в кладовой.

Мерлин остался наблюдать, тогда как Тайна прошла в кладовую вместе с Загадочным. На пару они забрались по полкам, закрепленным на двух разных стенах, оглядывая коробки, консервные и стеклянные банки.

— Этим утром я видел только последствия их набега на кладовую, — прошептал Грейди, присоединившись к Камми. — Теперь хочу посмотреть, каким образом они это делают.

Тайна спустилась на пол с коробкой крекеров «Чиз-ит». Села. Повертела коробку так и эдак, вероятно, заинтригованная яркими цветами и изображением маленьких аппетитных крекеров.

Загадочный вернулся с небольшой банкой, содержимое которой Грейди сразу определить не смог. Существо какие-то мгновение изучало крышку, а потом свернуло ее.

— Грейди, нельзя ему это есть! — воскликнула Камми.

Уже двинулась в кладовую, но не успела пройти и двух шагов, как Загадочный наклонил банку и отправил в рот халапенью [41] . В следующее мгновение, изумленно пискнув, выплюнул перчик.

Вероятно, оставшийся во рту сок продолжал жечь, потому что Загадочный плюнул на пол, плюнул на Тайну, плюнул на себя, издавая возмущенные звуки: «Эк, эк, эк, эк».

— Я принесу тебе кусок хлеба, — Грейди поспешил к батону, который лежал на столике у духовки. — Он охладит язык.

41

Халапенью — очень острый, с красной толстой морщинистой кожурой перчик.

Возможно, потому, что во рту по-прежнему жгло, Загадочный еще больше встревожился. Выскочил из кладовой

на кухню, метнулся мимо Мерлина, дважды обежал Камми и рванул в коридор.

Грейди пошел за ним с ломтем хлеба, но Загадочный вернулся на полной скорости, лег рядом с миской для питья, опустил лицо в воду.

— Хлеб лучше, помогает быстрее… — Грейди изумленно повернулся к Камми. — Что я только что видел?

В тот момент она ответить не могла. А видели они Загадочного, который вбежал на кухню на ногах, как человек, и ни одно животное, передвигающееся на четырех лапах, так быстро бегать на задних не могло. Когда он хотел бегать на ногах, что-то происходило с его тазобедренными и коленными суставами, сухожилиями и коленными чашечками, словно все они могли мгновенно менять одну конфигурацию на другую, в зависимости от того, какая требовалась.

Загадочный поднял голову, с лица капала вода, уселся на зад и принялся чихать.

ГЛАВА 48

Как и ночью, Том Биггер чувствовал, что его по-прежнему сопровождают. Он не замечал слежки ни на золотистых полях к востоку от дороги, ни на полях к западу. Не ощущал запаха койотов, не видел больших голубых цапель. И, однако, точно знал, что он не один.

С восходом солнца машин прибавилось, и некоторые едущие на юг автомобили притормаживали, стоило водителям оценить его габариты, разглядеть изуродованное лицо. Он выглядел как Человек-слон [42] или участник «Шоу уродов», как монстр, который, не надеясь на природу, самолично позаботился о том, чтобы его жуткая сущность читалась на лице. Водители старались получше рассмотреть его, чтобы потом рассказать об увиденном за обедом.

42

Человек-слон — прозвище жившего в викторианской Англии Джозефа Меррика (1862-1890), полученное из-за чудовищно деформированного лица и тела.

Отшагав всю ночь, Том не мог идти весь день. В десять часов он поравнялся с мотелем, рядом с которым ясным днем светилось табло с надписью «ЕСТЬ СВОБОДНЫЕ НОМЕРА», хотя о том же и так говорила пустующая автостоянка. Мотель не принадлежал к какой-то сети, представлял собой семейное предприятие, не поражал архитектурными излишествами, но содержался в образцовом порядке.

В не столь уж далеком прошлом Тому бы дали от ворот поворот, не слишком церемонясь с выбором слов, и не только из-за его пугающей внешности, щетины на щеках и налитых кровью глаз любителя текилы. Просто у него не было ни кредитной карточки, ни удостоверения личности, и расплатиться он мог только наличными. А если бы он устроил пьяный дебош в номере и разгромил его… как бы его нашли, чтобы заставить заплатить за причиненный урон? Ему указывали на дверь в куда менее пристойных заведениях.

Но ныне времена выпали нелегкие, каких люди уже довольно давно не знали. Наличные снова вошли в моду, особенно в глубинке, где мало кто мог позволить себе тратить деньги, расплачиваясь «зелененькими» или кредитной карточкой. Том полагал, что здесь его деньги возьмут, потому что слишком привередливым в эти дни оставалось только одно: спалить свое заведение и получить страховку.

У двери в офис мотеля Том, однако, замялся. Отвернулся, отошел на несколько шагов, но остановился и вновь повернулся лицом к двери.