Затерянная улица

Хилл Джерри

— Гляди, как заволокло! — воскликнул Мэтью. — Берега не видать.

Берег, раньше лишь подернутый дымкой, был окутан плотной пеленой тумана, казалось насквозь пропитавшего воздух.

— Сзади тоже наползает! — крикнул Бен.

Они прошли полпути, когда на них опустилась густая крутящаяся завеса. Им предстояло двигаться к берегу, очертания которого непрерывно менялись, и они рисковали наткнуться на льдину.

Мэтью раньше других заметил, что они вошли в широкую трещину и плывут между двигающихся льдов. Он пристально глядел вперед.

— Прямо! —

закричал он.

Волны били лодку толчками и обдавали их ледяными брызгами. Берри греб быстро. Ночь была пронизана воем ветра и скрежетом льда.

Море затихло. Мэтью тронул Берри за плечо, и они, как по команде, поменялись местами и продолжали напряженно оглядываться — опыт подсказывал, как велика угрожающая им опасность. Волны били глухо, как будто люди находились под водой. Темнота все сгущалась.

— Гляди! — завопил Бен. — Хода нет!

Сквозь грохот льда послышался новый звук, и разводье, по которому двигалась лодка, сузилось и стало не шире нескольких футов.

Они с трудом выкарабкались из лодки, скользя в своих башмаках из тюленьей кожи. Задыхаясь от напряжения и спешки, они втащили на лед тяжелую лодку. Совершенно обессиленные люди молчали. Бугристое ледяное поле терялось в густом тумане.

— Плохо дело, — произнес Берри. — Надо было…

Он не успел договорить — раздался грохот ударов, и они повалились на лед около лодки. В одно мгновение ночь превратилась в оргию свистящего ветра и оглушительного скрежета льда.

— Берегись! — Пронзительный крик Саймона заглушал все остальные звуки. — Трещина!

Льдина вздыбилась, резко качнувшись у них под ногами. Вздымающиеся волны швыряли их в разные стороны. Они ухватились за борт лодки и потащили ее к берегу. Вслед им несся рев разбивающихся о лед волн.

— Берегись! — Это был уже не крик, а вопль. Трещина становилась шире, льдина вздрогнула и осела, залившая ее вода докатилась до людей, лед садился под ногами.

— Эй, глядите! — закричал Бен. Пенящаяся вода с ревом ворвалась в раздавшуюся трещину и понеслась к людям.

Под грузом воды и от толчков прибоя льдина заколебалась. Люди, скользя, срывались в воду. Бен, которого потянула лодка, упал, и его захлестнуло водой. Он поднялся, всхлипывая и цепляясь за лодку, и тут все они, как по сигналу, начали толкать лодку к воде. Трещина раскрылась еще больше и превратилась в широкое разводье.

Льдина опять вздыбилась, и лодка скользнула в воду. Она сильно накренилась, когда в нее спрыгнул Бен, но Мэтью одним прыжком встал рядом с братом и уравновесил лодку. Берри резко рванулся вперед, чтобы оттолкнуться, но налетел на Саймона и сбил его с ног.

Казалось, они неминуемо перевернутся. Лодка накренилась, и их захлестнула пенящаяся вода. Берри схватил весла и изо всех сил налег на них, стараясь сдержать волну. Оставшийся на льду Саймон исчез было из вида в грохочущем мраке.

Бен схватил весло Саймона и вместе с Берри стал разворачивать лодку. В водовороте бушующей воды каждое движение могло стать роковым.

Они поплыли назад вдоль края льдины, чутко улавливая малейшие ее колебания. Саймон, безошибочно определив нужный момент, спрыгнул в лодку. Лодка резко осела — теперь катастрофа казалась почти неизбежной. Но сила и ловкость Берри вновь пришли на помощь, им удалось развернуть лодку, и Бен начал энергично вычерпывать воду.

В густой темноте волны казались еще более буйными, но вскоре самое страшное было позади и они увидели светящуюся точку.

Через десять минут они уже плыли по спокойной воде, сквозь мрак стали пробиваться огоньки. Они выскочили на берег и повели дрожащего, окоченевшего Бена к ближайшему дому.

— Хозяйка, мы из Гренни-Коув, — объявил Саймон. — Вот он напрочь промок. Можно ему маленько обсушиться?

— Конечно, вон печка как раскалилась, — ответила женщина, запахнувшись в толстую куртку. Она собиралась в кино. — Сейчас дам ему что-нибудь надеть. Пока нас не будет, его одежда и просохнет.

Бен дрожал как в лихорадке, с оттаявшей одежды натекли лужицы. Он выпил обжигающую смесь, которую ему дала женщина, и озноб прекратился. Он сбросил мокрую одежду, и Мэтью развесил ее на стульях возле печки. Затем Бен натянул на себя хозяйские вещи и все пошли вслед за женщиной.

Помещение, в котором собирались показывать фильм, было битком набито. Низкий зал обогревался огромной печью. Воздух был напитан испарениями, лица сидевших блестели от пота. Детей втиснули между взрослыми, не было ни одного свободного места. Саймон возглавлял процессию, пробивая дорогу вдоль стены, к которой их в конце концов прижала толпа. Бен, закутанный в хозяйский бушлат, как в одеяло, с трудом стащил его с себя.

— Нам повезло, — радостно сказал он, — в самый раз успели.

Когда погас свет и зажужжал аппарат, послышались восторженные вздохи и гул голосов. На экране поплыли титры, и десятки зрителей принялись читать их вслух.

— Пусть читает учительница! — хрипло крикнул кто-то в заднем ряду.

— Название: «Она знала, что неправа», — раздался в темноте высокий пронзительный голос учительницы, приступившей к исполнению возложенных на нее обязанностей. — «Прелестная Вирджиния…»

Зал замер. Перед людьми развертывалось неправдоподобное зрелище: зеркальные залы ресторанов, декольтированные дамы с сигаретами в зубах, волнующие танцы, пляж, забитый тысячами тел, и одно лицо крупным планом, господствующее над всем этим.

— Видал такую, — хрипло проговорил Берри. — У нее…

— Заткнись! — приказал Саймон свистящим шепотом.

Зал напряженно следил, как героиня ведет машину, и приветствовал криками восторга каждый удачный поворот.

— Ух! — закричал Берри. — Ты только посмотри на нее. — Он захлопал в ладоши.

— Да, здорово правит, — откликнулся Саймон, — но… — Он не знал, как выразить свою мысль.

— Не люблю, когда бабы курят, — возразил Бен.

Кончился один фильм, начался новый, и все затихли.