Затерянный остров
Шрифт:
Гидеон уставился на странный артефакт. Что это? Какая-то скульптура? Нет, это был настоящий череп — очень старый, потрескавшийся и сильно напоминавший человеческий, за исключением того что в нем наличествовала лишь одна глазница. Это было то же существо, что и на пиктограмме — одноглазый гигант. Как интересно… как увлекательно… это создание когда-то действительно существовало… Лотос целиком и полностью завладел его сознанием, и он с радостью ему поддался…
Словно загипнотизированный, Гидеон не мог отвести взгляд от черепа.
Лотос.
И затем — даже в его наркотическом состоянии — очевидная связь поразила его, словно молния. Он вспомнил, что случилось с Одиссеем сразу после того, как он покинул землю Пожирателей Лотоса. Следующей вехой его путешествия стала земля Циклопов.
Циклоп! Он смотрел на череп Циклопа.
Значит ли это, что Полифем действительно когда-то существовал? Выходит, что да. И доказательство тому находилось прямо перед ним — этот череп, который туземцы так ценили и которому поклонялись.
Древний череп циклопа.
Гидеона он словно заворожил. Каким необычным и занимательным был этот огромный череп с его массивной челюстью, клыками и костяным гребнем! Каким огромным научным открытием он мог бы стать!
Гидеон вновь расслабился, откинувшись на спину. Наука? Теперь она не казалась ему чем-то важным. Ему было все равно.
Череп тем временем сняли с поддона и поставили на каменный постамент. Песнопение превратилось в своего рода заклинание, повторяющийся речитатив, напоминавший ветер, стонущий в лесу. Старый шаман подошел и сгреб с поддона охапку сушеных стручков лотоса, которыми он осыпал тело Гидеона, а затем вновь окропил его священным маслом.
Прошло несколько мгновений, и тут шаман опустился на колени, и в его руке появился красиво выточенный обсидиановый клинок, который воспарил над головой Гидеона, поблескивая в свете огня.
Гидеон попытался спросить, что происходит, но голос его не слушался.
Ну и черт с ним. Все хорошо. Что бы ни делали его прекрасные друзья — все будет хорошо.
В огонь полетели дополнительные поленья, и пламя выстрелило искрами, взметнувшимися в темноту. Треск древесины разнесся по гроту.
Лезвие опустилось и коснулось его шеи у мочки уха.
Какая-то очень отдаленная часть мозга Гидеона подала сигнал тревоги, но этот сигнал тут же угас. Странно — он не чувствовал боли, даже когда лезвие проткнуло его кожу… даже когда ощутил тонкую струйку бегущей крови…
46
Внезапно по пещере пронесся мощный взрыв — невероятно громкий — а вслед за ним пришел требовательный приказ:
— Пошли прочь от него!
Нож замер. Прозвучавший в отдалении голос был до боли знакомым. Это была девушка. Кем она была и почему решила прервать церемонию?
Прозвучал еще один взрыв, похожий на громовой раскат. Пение остановилось, и нож так и не двинулся с места. А затем в грот ворвалась фигура, оттолкнувшая шамана в сторону, вследствие чего обсидиановый нож вылетел у него из рук. В поле зрения Гидеона появилось знакомое лицо: растрепанные короткие черные волосы, сверкающие глаза… он знал эту девушку.
Она грубо схватила его и встряхнула.
— Вставай!
Он попытался вяло оттолкнуть ее, и она наотмашь ударила его по лицу — сначала один раз, затем еще. Почему она такая злая? Туземцы — его дорогие друзья — отступили и воздели руки к потолку грота, возмущенно крича.
Гидеон снова попытался отстраниться от девушки, чтобы вернуться в покой, которого он так жаждал, но она схватила его и резко дернула на себя, заставив подняться на ноги. Во второй ее руке был зажат пистолет.
— Все назад! — закричала она, выстрелив в воздух, и оглушительный звук разнесся по пещере. — Гидеон, ради всего святого, очнись же и помоги мне!
Но Гидеон просто стоял, сбитый с толку и шатающийся. Он все еще не мог говорить и был удивлен, что его ноги способны были держать его в вертикальном положении.
— Шевели своими чертовыми ногами!
Схватив его за руку, она увлекла его за собой прочь из пещеры. Попутно она выхватила из крепления на стене горящий факел. Гидеон попытался пробормотать слова протеста, но девушка проигнорировала его. Теперь они повернули за угол каменного туннеля, и она толкнула Гидеона вперед, решив держаться позади него.
— Беги, черт бы тебя побрал!
Он попытался бежать, но споткнулся. Девушка схватила его за волосы, дернула на себя и отвесила ему еще одну оплеуху.
— Да шевелись же ты!
Он снова побежал, но переставлял ноги очень медленно. Его разум был полон сожаления — ужасного сожаления и горечи потери. Он желал возвратиться в то чудесное место.
— Ты видела… — начал он.
— Быстрее! — перебила она, сопроводив свое указание грубым толчком.
Мгновение спустя Гидеон почувствовал дуновение чистого воздуха, услышал океан, и вот они уже оказались на широком выступе. Стояла ночь, море грохотало у его подножья. Свежий воздух немного оживил Гидеона, и в голове его начало понемногу проясняться, но тут его глаза оказались в плену прекрасного звездного ночного неба.
— Боже, как красиво…
Следующий увесистый толчок напомнил ему о том, что сердитая девушка все еще находится рядом с ним. Как же ее звали?
— Но посмотри на звезды…
— Забудь ты о звездах, идиот! Уходим!
Гидеон вновь споткнулся, сделав всего несколько шагов, но сумел подобраться к тропе, которая вела вдоль расселины. Его заштормило, когда он глянул на белый край прибоя внизу, на темный океан, на скалы, сурово уходящие вниз и покрытые густой растительностью. Теперь он вспомнил тропу и свое восхождение. Он должен был вернуться тем же путем. Как жаль…