Затмение
Шрифт:
– Нет, только не это!
– Ты очень хочешь пойти сегодня в школу? До экзаменов всего пара дней и ничего нового нам не расскажут.
– Один день вполне можно обойтись без школы. А что мы будем делать?
– Хочу поговорить с Джаспером.
Опять Джаспер. Странно. Джаспер всегда оставался немного в стороне: принимая участие, но не выдвигаясь на первый план. Я думала, он остается с Калленами только из-за Элис. Мне кажется, он пошел бы за ней на край света, однако образ жизни Калленов его не очень устраивал. Он следовал ему не так убежденно, как
В любом случае, я никогда не видела, чтобы Эдвард полагался на Джаспера. Интересно, что Эдвард имел в виду, когда сказал, что Джаспер – настоящий специалист. О прошлом Джаспера я знала только, что он пришел откуда-то с юга, а потом его нашла Элис. Эдвард почему-то всегда уклонялся от вопросов о своем недавно обретенном брате. А мне самой никогда не хватало смелости спросить Джаспера напрямую: высокий, светловолосый вампир выглядел как недовольная чем-то кинозвезда.
В доме Калленов мы обнаружили, что Карлайл, Эсми и Джаспер напряженно уставились в телевизор и смотрят новости, хотя звук приглушен настолько, что я ничего не могла разобрать. Элис уселась на верхней ступеньке величественной лестницы, с несчастным видом обхватив голову руками. Когда мы вошли, Эмметт приковылял с кухни – спокойный, как всегда: его ничем не проймешь.
– Привет, Эдвард. Белла, ты уроки прогуливаешь? – ухмыльнулся он мне.
– Мы оба прогуливаем, – напомнил ему Эдвард.
Эмметт засмеялся.
– Оба-то оба, но Белла первый раз заканчивает школу. Как бы не пропустила что-нибудь интересное.
Эдвард ничего не ответил на замечание любимого брата и бросил Карлайлу газету.
– Вы знаете, что теперь они подозревают серийного убийцу? – спросил он.
Карлайл вздохнул.
– По телевизору два специалиста все утро обсуждают эту версию.
– Мы должны положить этому конец.
– А давайте поедем прямо сейчас! – вдруг предложил Эмметт. – Я со скуки подыхаю.
С верхней ступеньки лестницы раздалось шипение.
– Она такая пессимистка, – пробормотал Эмметт себе под нос.
Эдвард с ним согласился:
– Когда-нибудь нам все равно придется поехать в Сиэтл.
Розали появилась на верхней площадке лестницы и стала медленно спускаться. Ее лицо не выражало никаких эмоций.
Карлайл покачал головой.
– Не нравится это мне. Раньше мы ничем подобным не занимались. Это не наше дело. Мы же не Вольтури.
– Я не хочу, чтобы здесь появились Вольтури, – сказал Эдвард. – Поэтому нам нужно поторопиться.
– Все эти невинные люди в Сиэтле, – пробормотала Эсми. – Нельзя позволить им умирать такой смертью.
– Я знаю, – вздохнул Карлайл.
– А! – воскликнул Эдвард и повернулся к Джасперу. – Такое мне в голову не пришло. Понятно. Ты прав, должно быть, так и есть. Ну тогда совсем другое дело.
Не одна я уставилась на него в полном недоумении, но, пожалуй, только в моем взгляде не было раздражения.
– Объясни остальным, – сказал Эдвард Джасперу. – Но с какой же целью? – Эдвард принялся задумчиво ходить из угла в угол, не поднимая глаз.
Я и не заметила, как Элис оказалась рядом со мной.
– Что он несет? – спросила она Джаспера. – О чем ты думал?
Похоже, Джаспер не очень уютно почувствовал себя, оказавшись в центре внимания. Он нерешительно разглядывал всех по очереди – все подошли поближе, чтобы послушать, что он скажет, – а потом его взгляд задержался на мне.
– Ты растеряна, – сказал он, и его низкий голос прозвучал очень тихо.
Это не было вопросом: Джаспер знал, что я чувствую и что чувствуют все остальные.
– Мы все растеряны, – проворчал Эмметт.
– Можно позволить себе не торопиться, – ответил ему Джаспер. – Белла тоже должна это понять, ведь теперь она член семьи.
Его слова меня удивили. Я очень мало общалась с Джаспером, особенно после того, как он чуть не убил меня на моем дне рождения, и не подозревала, что он так ко мне относится.
– Белла, что ты знаешь обо мне? – спросил Джаспер.
Эмметт с театральным вздохом плюхнулся на диван, всем своим видом изображая нетерпение.
– Почти ничего, – призналась я.
Джаспер посмотрел на Эдварда. Тот поднял глаза.
– Нет, – ответил Эдвард на мысленный вопрос Джаспера. – Думаю, ты понимаешь, почему я не рассказал Белле твою историю. Но мне кажется, что теперь пора это сделать.
Джаспер задумчиво кивнул и принялся заворачивать рукав своего светло-желтого свитера.
Я наблюдала за Джаспером с любопытством и недоумением, пытаясь сообразить, что он делает. Джаспер поднес запястье к стоявшему рядом торшеру, прямо под свет лампочки, и провел пальцем по выпуклому полумесяцу на бледной коже.
Я не сразу поняла, почему отметина выглядит так знакомо.
– Ой! – выдохнула я, когда до меня наконец дошло. – Джаспер, у меня точно такой же шрам!
Я протянула руку: серебристый полумесяц сильнее выделялся на моей желтоватой коже, чем на его алебастровой.
Джаспер слабо улыбнулся.
– Белла, у меня много таких шрамов.
Он с бесстрастным видом закатал рукав повыше. Сначала я ничего не могла разобрать: кожу Джаспера испещряли узоры. Полукруги, белые на белом, были едва заметны и то лишь потому, что под ярким светом лампы отбрасывали слабые тени. А потом я разглядела, что узор составлен из полумесяцев – точно таких же, как у него на запястье… точно таких же, как шрам на моей собственной руке.
Я перевела взгляд на свой единственный маленький шрамик – и вспомнила, как он у меня появился: на моей коже навсегда остался отпечаток зубов Джеймса.
И тут я ахнула и посмотрела на Джаспера:
– Так что же с тобой случилось?
Глава тринадцатая
Новорожденные
– То же самое, что и с тобой, – тихо ответил Джаспер. – Но не один раз, а тысячу. – Он засмеялся немного грустным смехом и провел пальцами по руке. – Только наш яд оставляет отметину.