Завеса
Шрифт:
Я кивнула, вспоминая. У нас в магазине был коротволновый приёмник, когда станции еще работали в Зоне, и мы слушали сводки. Репортер плакал, называя число раненых. По Кварталу ходили группы с транспарантами, пропагандирующие апокалипсис, обещая приближающийся конец света. Я была ребенком, очень напугана. Но в итоге волну остановили и закрыли Завесу.
— Сдерживающие знали, что в Новом Орлеане я достаточно известен. Со связями.
— Это из-за твоей семьи? Потому что ты Арсено?
Он кивнул, сложил руки вместе
— В Новом Орлеане всегда любили магию, черт, да половина туризма в Квартале была основана на привидениях, вампирах, вуду. Сдерживающие хотели знать, сочувствовал ли Пара кто-то из жителей. Подрывают ли они каким-либо образом нашу оборону или помогают Пара?
Он облизал губы и посмотрел на меня.
— Помнишь семью Хэнлон?
Я нахмурилась.
— Те, что создали культ? — они решили, что наступает конец света и хотели стоять в первых рядах. Они принесли двух солдат в жертву и начали снабжать Пара едой и прочими припасами.
— Ага. Я расследовал их дело… и сдал их, — он завозился на стуле. Не сумев устроиться поудобнее, он встал, подошел к окну в передней части магазина и стал смотреть на город.
— Я проводил расследование, потому что они были в списке, который мне дали Сдерживающие, — он повернулся и посмотрел на меня. — Твой отец тоже был в нём.
Казалось, мое сердце перестало биться.
— Ты шпионил за моим отцом? За мной?
— Я наблюдал за ним, — ответил он осторожно. — Сдерживающим ты была не интересна.
Лучше не стало.
— Ты наблюдал за ним, потому что он мог быть предателем. Потому что Сдерживающие считали его возможным предателем.
— Был разгар войны.
— Черт, — я встала, пересекла комнату, затем вернулась. — Он умер на войне.
Я сделала это замечание, когда снова посмотрела Лиаму в лицо.
— Потому что сражался за нас. Не было никакой причины для того, чтобы он оказался в этом списке.
— Все не так просто.
— Почему не так просто? Ты расследовал, является ли мой отец предателем? Кажется, все очень просто.
— Потому что мне следовало бы его сдать. Твой отец был Восприимчивым.
Я уставилась на него.
— Что? Нет, не был, — сказал я, мой голос мог едва ли соперничал с ревом в моих ушах.
— Был, но хорошо это скрывал. От тебя, ото всех.
— Нет, нет, это ошибка, — я ткнула в него пальцем. — Ты ошибаешься. Если бы он был Восприимчивым, то сказал бы мне. Мы были очень близки, Лиам. Он бы сказал.
— Уверен, что он хотел защитить тебя. Держать подальше от всего этого. От этого самого разговора, который сейчас у нас.
— Нет, — я покачала головой. — Не правда.
Но разве не было доказательств обратного?
— Изоляция, — произнесла я тихо, уставившись на кирпичную стену. — У него мог быть друг. Восприимчивый или Паранормальный.
— Возможно, — согласился Лиам. — До прошлой ночи я не знал, что здание изолировано. Так или иначе, тогда же я начал понимать, что не все Восприимчивые должны стать опасными. Он не был единственным, кого я не сдал. Сдерживающие не знали, что я не сдаю Восприимчивых, потому что не было никаких доказательств того, что они на самом деле ими были. Но мой руководитель на это не купился. Он верил, да и сейчас верит, что я предал город и страну. Он разорвал мой контракт.
Картинка сложилась.
— Твоим руководителем был Джэк Бруссард.
Он кивнул.
— С того времени у него на меня зуб.
— Погоди, так как ты стал охотником за головами? Ну, если у Бруссарда зуб на тебя, и он разорвал твой контракт, как ты заставил Сдерживающих платить тебе за работу?
— Те самые друзья семьи в КБЦ, о которых я упоминал, — ответил он. — Как ты уже увидела, его не очень-то беспокоит, что он раздражает людей. Он не всегда был с КБЦ. У него есть враги в агентстве и вне его. Я на хорошем счету, и нет никаких доказательств того, что твой отец был Восприимчивым. Он был невероятно осторожен.
— Если он был осторожен, — сказала я тихо. — То как ты узнал?
Лиам посмотрел на меня.
— Однажды ночью я увидел его. Я наблюдал за магазином. Электричества не было, но я увидел вспышку света.
— Свеча, или что-то еще, — предположила я.
Лиам покачал головой.
— В воздухе было свечение, похожее на сферу света. И когда он двигался или ходил, она следовала за ним. Это длилось несколько секунд. Наверное, он что-то искал в магазине, не понимая, что делает.
Мое сердце смягчилось, в нем потеплело.
— Мой отец мог создавать свет?
Лиам кивнул.
— Я понимаю, что духи опасны, и что любой Восприимчивый может им стать. И я видел результаты. Грейси видела результаты. Но я не понимаю, почему Сдерживающие не помогают Восприимчивым. Почему не знают, что это можно сделать. Игнорирование лишь подпитывает проблему, выпускает больше монстров на улицы.
От этого слова я вздрогнула.
Лиам издал раздраженный звук и пробежался рукой по волосам.
— Черт, Клэр. Прости за то, что Бруссард втянул тебя в это. Наверное, он верит в грехи твоего отца.
Я кивнула, на дрожащих ногах вернулась к столу и села. Мне нужна была пауза, чтобы подумать. Я прижала пальцы к глазам, как будто могла отгородиться от мира. Как будто могла изменить историю. Но это невозможная мечта. Детская мечта. А я давно уже не была ребенком.
Я услышала, что он возвращается ко мне, дуновение ветерка, когда он снова сел.
— Зачем Бруссард пришел ко мне сейчас? — спросила я, открывая глаза.
Лиам покачал головой.
— Не знаю. Сдерживающие дважды видели нас вместе, трижды, если кто-то заметил нас в доме Ландро. О чем он тебя спрашивал?