Завеса
Шрифт:
— Что значит, «конечно нет»? Ты же на них работаешь.
Разобравшись с серебром, он закрыл обитую тканью коробку.
— Люди говорят, что Сдерживающие единственные борцы со злом, — он посмотрел на меня. — Сдерживающие всего лишь люди, Клэр. Некоторые хорошие, некоторые плохие, некоторые обычные. Как и любой организации, ей можно доверять настолько, насколько доверяешь людям внутри нее.
— Не знала, что ты так думаешь.
Он фыркнул.
— Не очень популярное мнение, которое не помогает людям. Им нужно верить в добро и зло, и что
А вот теперь это похоже на знакомых мне Сдерживающих. Но Гуннар не говорил, что мир черно-белый, лишь о том, что людям надо верить в это. И ведь не поспоришь.
— Прости, — сказала я.
Гуннар заворчал.
— Главное, что я не верила, что ты даже случайно причастен к этому. Но вариантов не так уж много.
— И снова, предлагаю Куинна.
Я покачала головой.
— Пусть он и строит из себя крутого, но мне кажется, у него доброе сердце, — хотя ему я этого не скажу. — Ему платят Сдерживающие, но не думаю, что между ними теплые отношения.
Гуннар подошел к прилавку.
— Он рассказывал тебе о старой работе на Сдерживающих?
Я кивнула.
— Ага. Именно поэтому Бруссард нацелен на него. Думаешь это его мотив?
— Не знаю, — в этот раз в его глазах появилось сожаление. — Мне жаль. Знаю, что значил для тебя этот магазин. Но клянусь, я об этом не знал. Ордера не могут попадать к Коменданту, минуя меня.
Я чуть выпрямилась. А вот это интересно.
— Не могут?
— Нет, а значит, кто-то избегал меня. Не думаю, что у Бруссарда есть подобные возможности, но кто знает. Я проверил его, когда ты рассказала о вашем разговоре. Он, как собака с костью, нацелен на Куинна после последнего контракта.
— Но этого недостаточно, чтобы решить, что я провожу чаепития Восприимчивых. Серьезное обвинение.
— Но ты же этого не делаешь?
Он ухмылялся, и значит, между нами мир.
— Нет, но лишь потому, что чая не достать.
Гуннар улыбнулся.
— Не дели мир на добро и зло, Клэр. Эти ярлыки ничего не значат. Думай о том, что правильно и что неправильно. Именно так я сохранил свою работу у Сдерживающих. Потому что понимаю разницу между этими вещами.
Господи, как бы я хотела рассказать ему обо всем. Но знала, что не могу, иначе подвергну всех риску.
Он смотрел на разруху в магазине уперев руки в боки.
— Я работаю на Сдерживающих, Клэр, потому что они помогают Новому Орлеану. Я был рожден для этого, но это еще не все для меня. А теперь сделаем все, что сможем. Давай работать.
Гуннар был хорошим человеком. Рано или поздно я поступлю правильно и расскажу ему правду.
* * *
Уже стемнело, когда я закрыла магазин, выключила свет и пошла наверх. У меня были силы лишь на то, чтобы упасть спать.
Я дошла до площадки второго этажа, повернулась… и увидела лучи света. Я точно помню, как выключила свет, я всегда проверяла это в целях экономии энергии.
Кто-то снова включил его.
Лиам узнал о том, что случилось и пришел утешить меня? Тогда непонятно, почему он не воспользовался главным входом, ведь он предпочитал его. Хотя сейчас все было нелогичным.
Господи, я была бы рада ему. Он стал моим стержнем, центром, вокруг которого вращалось все это безумие.
Я положила руку на перила и призвала магию, на случай, если это был не он, и мне придется ей воспользоваться против того, кто вломился в мой магазин. Я медленно поднималась, скрип ступеней звучал, как выстрелы. Выйдя на площадку, огляделась.
Он стоял посреди комнаты, на лбу локон русых волос, крылья, сложенные за спиной, растворялись в воздухе. Окно открыто, шторы раздвинуты. Луна освещала его тело, от нее по всей комнате шел мерцающий свет.
Малахи.
На третьем этаже моего дома во Французском Квартале стоял ангел и выглядел так расслабленно, будто был обычным человеком, зашедшим в гости. Вот только это не про него.
Я зашла в комнату.
— Если кто-то заметил тебе и доложит, у нас будут неприятности.
— Никто меня не видел, — сказал уверенно Малахи.
— Что ты здесь делаешь? — слегка обеспокоенно спросила я.
— Я показал голубю флагшток, прикормил его. Это часть тренировок.
Голуби. Ну конечно же.
Я подошла к окну и задернула шторы.
Малахи улыбнулся.
— Он скоро улетит домой. Когда увидишь его снаружи в следующий раз, дай ему немного крупы. Скоро он научится прилетать сюда, когда нам понадобиться передать сообщение.
Я кивнула.
— А еще я пришел тебя проведать.
— Слышал о рейде?
Он кивнул.
— Если это так можно назвать. Я хотел сам посмотреть на твой магазин, когда сядет солнце. Ждал неподалеку, я умею быть терпеливым. Увидел, как пришли они, — на его лице появилось раскаяние. — Прости, что не вмешался.
Не стоит его винить за это.
— Они бы быстренько тебя арестовали.
— Скорее всего, — сказал он. — Но это не оправдывает то, что я остался в стороне. Тебе не причинили вреда?
— Все хорошо. Мы начали уборку в магазине.
— Мы?
— Мне помогал мой друг Гуннар.
Он скрестил руки на груди.
— Зачем приходили Сдерживающие?
— Они считают, что у меня здесь проходят тайные собрания Восприимчивых.
Он приподнял брови.
— И с чего их посетила эта мысль?
— Не знаю. Наверное, кто-то хочет перевести их внимание с Завесы, которая открывается снова, на меня.
— Разумная стратегия. И явно успешная.
— Ага.
Малахи подошел, глядя на потолок. Туда я повесила звезды: хрустальные, блестящие и старомодные, посеребренные. От них на пол отражался свет. Иногда я лежала на кушетке и смотрела, как они крутятся и ловят свет. Обычно это помогало мне успокоиться.