Завещание с простыми условиями
Шрифт:
Что же это такое?..
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина моей мечты.
Я взглянула в его глаза и пропала.
Передо мной стоял высокий блондин лет двадцати семи с распахнутыми синими глазами, в полузастегнутой байковой рубахе и спортивных штанах.
— Что это вы делаете, девушка? — удивленно и сурово спросил он.
— Пытаюсь попасть в свою квартиру! — как можно увереннее ответила я.
— Вы, наверно, ошиблись этажом, — предположил герой моего романа, — это
— Нет, она моя, — принялась путано объяснять я, — она досталась мне по наследству от отца, вернее, достанется через одиннадцать дней…
— От какого отца? — напрягся симпатяга.
— От моего.
— А ну-ка, пройдите сюда! — он пропустил меня в маленькую прихожую и закрыл за мной дверь.
— Повторите, пожалуйста, что вам нужно?
— Это улица адмирала Ласточкина, дом девятнадцать, квартира шестьдесят четыре?
— Совершенно верно.
— Ну вот, эту квартиру завещал мне отец, — уже менее уверенно поведала я парню, от которого просто не могла оторвать глаз.
Тот в свою очередь уставился на меня.
— Как же ваш отец мог завещать вам мою квартиру? — с сомнением осведомился он.
— Вашу квартиру? А вы уверены, что она ваша?
Синеокий опять пристально посмотрел на меня.
— Конечно, уверен. Вы или ваш отец просто что-то напутали.
— И вы что же, здесь живете? — подозрительно спросила я, пытаясь заглянуть внутрь через приоткрытую дверь. Что-то не похоже, что здесь семь комнат…
Блондин начал раздражаться.
— Да, я здесь живу и собираюсь жить и дальше.
Внезапно меня осенила новая догадка. Может, это мой брат? Он просто живет в этой квартире после смерти нашего отца, а завещана квартира мне.
Я украдкой оглядела плечистого белокурого парня, пытаясь выявить схожие с собой черты.
По-моему, что-то общее есть. Я тоже высокая, светловолосая…
— А раньше с вами жил ваш отец? — заехала я с другой стороны.
Мужчина моей мечты явно был на грани терпения. Тем не менее, он собрал всю свою вежливость и сухо сообщил:
— Мой отец не жил здесь ни раньше, ни позже. У меня вообще нет отца. Хотя вам, наверное, этого не понять.
— Почему же не понять? У меня тоже нет отца, и никогда не было.
Вслед за этим моим заявлением наступила немая сцена.
Первым опомнился синеглазый Аполлон. Ненавязчиво подталкивая меня к двери, он зачастил скороговоркой:
— Извините, девушка, у меня много дел, приходите в другой раз…
— Нет-нет, вы меня не так поняли! — засопротивлялась я, опасаясь, что блондин сейчас выставит меня вон, и вкратце сбивчиво изложила ему свою историю.
Надо отдать парню должное — он внимательно меня выслушал и ни разу не перебил.
— Даже не знаю, что вам сказать… — наморщил он лоб по завершении моего рассказа. — Дело в том, что
Эта бабушка — мать нашего таинственного отца.
— А как вас зовут? — со слабой надеждой спросила я.
Сейчас он скажет «Краузенштайн Курт Вильгельмович», и все встанет на свои места.
— Александр Владимирович Дуганов, — единым махом разбил мнимый брат все мои фантазии.
— Марта Печатникова, — в свою очередь уныло представилась я.
— Марта Печатникова? Надо же, вы тезка журналистки из «Живого слова». Она удивительно талантливая девушка!..
— Это я и есть.
— Да-а?! — удивился красавец Александр Дуганов. — Ух ты! А я ваш поклонник, все ваши статьи читаю!
Тут я заметила на тумбочке стопку «Живого слова».
— Какое неожиданное знакомство!..
Да уж!..
— Спасибо за комплимент. Кстати, можно на «ты». А вы чем занимаетесь? — мне ужасно не хотелось расставаться со столь очаровательным молодым человеком.
— Я художник. Кстати, можно тоже на «ты». Можно просто Саша.
Мы посмотрели друг на друга, проникаясь взаимной симпатией.
Пожалуй, даже хорошо, что он мне не брат.
— Кстати, Марта, а где твое завещание? Давай-ка проверим адрес.
— Завещания с собой нет. Адрес я записала в блокноте.
Я достала из сумки блокнот и, не веря своим глазам, прочла: «Улица адмирала Касаткина, д.19, кв.64».
— Ну вот, видишь, — обрадовался Саша, выхватив у меня из рук блокнот, — не Ласточкина, а Касаткина! Я же говорил, ты просто перепутала. Эх ты, ласточка-касатка! — добавил он так нежно, что у меня захватило дух.
— Ну что ж, — нехотя придвинулась я к двери, — пойду искать улицу адмирала Касаткина.
— Погоди-ка! — вдруг остановил он меня. — Смотри, у тебя тут сокращенно написано, но не «адм.», а «акдм.». Видишь? — он ткнул мне под нос блокнот. — Значит, не адмирал твой Касаткин, а академик!
Я посмотрела на запись. Действительно! Это все моя журналистская привычка сокращать.
— Спасибо, — поблагодарила я и в предчувствии неизбежного расставания обреченно добавила, — мне пора.
— Удачи! — ответил он совсем другим тоном, приветливым и веселым. — Приятно было познакомиться!
— Взаимно.
Я вышла на площадку, и он закрыл за мной дверь.
Больше я его никогда не увижу.
Очень расстроенная, я опять оказалась на улице, подошла к краю дороги и огляделась по сторонам. По дороге неспешно ехали автобусы, троллейбусы, спешили юркие маршрутки, неслись навороченные и не очень тачки, и через некоторое время из-за угла показалось такси. Я отчаянно замахала рукой, такси подъехало и остановилось возле меня.
Я всунула голову в открытое окошко:
— Будьте добры, на улицу академика Касаткина.