Завещание Якова Брюса
Шрифт:
Девушка вдруг очень явственно представила, как нежные губы касаются ее кожи, одну за другой захватывая ягодки. Дыхание перехватило, а низ живота сжался от истомы. Настя выдохнула и приоткрыла глаза. Все еще находясь в сладострастной дреме, она взглянула на мужчину, стоявшего рядом, вздрогнула и стремительно поднялась на ноги.
— Простите, я, должно быть, напугал вас? — Михаил Долгорукий вежливо поклонился.
— Ннет, — понимая, что Долгорукий не мог знать, о чем она грезила, Настя все
— Но я же вижу, — возразил он, — Вы даже вскочили, явно намереваясь уйти. Мое присутствие для вас неприятно?
— Я… Я просто задумалась, — девушка виновато улыбнулась. — Вообразила, что нахожусь у себя в имении… потому ваше появление было для меня некой неожиданностью.
Михаил усмехнулся.
— Знаете, многие помещики желают не то, что имение, душу отдать, чтобы очутиться здесь, а вы вот об обратном мечтаете.
— Каждый человек своего счастья ищет.
— Вы здесь несчастливы?
Настя внимательно посмотрела на офицера, стоящего перед ней, гадая, е ловушка ли это. Взгляд Михаила Ивановича был полон дружелюбия и интереса. Слишком уж полон. Насте вспомнились актеры на представлении. Те тоже так дружелюбно смотрели на зрителей, кидавших на сцену монеты.
Долгорукий молчал, явно ожидая, что девушка заговорит первая.
— За что вас не любит Анна Михайловна? — вдруг спросила Настя.
— Простите?
— Анна Михайловна Бутурлина. У вас ведь с ней вражда? Это какая-то семейная тайна?
— Никакой. Наш батюшка соперничал с Александром Борисовичем и при малолетнем внуке императора Петра часто был более удачлив. Умудрился даже сосватать мою старшую сестру за него… правда тот Петр вскорости застудился на охоте и умер…
— А что стало с невестой?
— Приняла постриг в одном из монастырей… — показалось, что глаза Долгорукого зло сверкнули. — В самом дальнем. Нас же с батюшкой предпочли отправить в Сибирь… от греха подальше…
— И вы полагаете, что подполковник Бутурлин причастен к этому?
Михаил Долгорукий рассмеялся. Правда, слегка наигранно, словно ожидая, что собеседница разделит с ним веселье. Настя молчала, и смех тотчас же прекратился.
— Александр Борисович к ссылке моего батюшки касательства не имеет. Во всяком случае, прямого, — дружелюбно пояснил офицер. — Хотя брат мой считает, что именно Александр Борисович писал доносы на отца. Впрочем, дело это былое, батюшки моего уже давно в живых нет, наши враги повержены, а мы с братом из ссылки возвращены и государыней нашей обласканы.
Долгорукий замолчал, задумчиво глядя поверх золотых куполов с крестами. Молчала и Настя. Зеленые, стриженные стеной кусты отгораживали их от остального мира. Девушка кинула взгляд на лакея, но тот лишь растерянно хлопал глазами, ожидая приказов
— Мне пора идти, — Настя решила не продолжать непонятный разговор.
— Я провожу вас? — Долгорукий уже справился с чувствами и вновь улыбался.
Настя покачала головой.
— Не стоит. Это может не понравиться Анне Михайловне.
— Анне Михайловне или… Григорию Белову?
Вопрос заставил девушку покраснеть.
— Прежде всего, это не понравиться Елисавете Петровне, — она постаралась ответить со всей строгостью, на которую была способна.
— Это правда, что вы имеете к ней какое-то отношение? — усмехнулся Долгорукий.
— Надеюсь, вы не станете пересказывать мне глупые сплетни! — разозлилась Настя.
— Не стану, — покладисто согласился офицер, — но все же провожу вас хотя бы до ворот парка. А то в последнее время вокруг неспокойно.
— Поверьте, это лишнее. Вокруг много людей…
— И все же я настаиваю. К тому же государыней приказ дан девиц одних по парку не пускать! — Михаил зашагал рядом с девушкой и той не оставалось ничего, как просто идти по аллее, надеясь, что у офицера вскоре появятся дела. Тихон послушно плелся следом.
— Скажите, а вы верите в зверя? — вдруг спросил Михаил.
— В кого? — Настя понадеялась, что он не заметил, как она вздрогнула.
— В монстра, который девок дерет, — охотно пояснил ее провожатый. — Говорят, уже несколько погибло, и государыня весьма недовольна нерасторопностью графа Шувалова в этом деле.
Настя только пожала плечами, не желая отвечать. Долгорукий вполне мог знать, что Шувалов посещал Бутурлиных, и как всякий царедворец пытался выведать подробности визитов.
— Нам лучше пройти в главные ворота, — заметил Михаил, когда они в молчании дошли до уже знакомого Насте фонтана.
Чугунный Нептун с неодобрением смотрел на людей, осмелившихся потревожить его покой. Что-то было в нем неправильное, но Настя не могла сообразить что.
Черная ворона, которую девушка приняла за чугунную, вдруг сорвалась с гарпуна, на котором сидела, и, громко каркая, полетела над липами в сторону золоченых куполов дворцовой церкви.
— Плохая примета, — заметил Долгорукий, зачем-то крестясь. — Ворона у церкви каркает — смерть вокруг ходит!
— Что за глупости! — воскликнула Настя. — Это просто птица.
— Думайте, как хотите, только примета верная, смерть ждать надо! — ответил её спутник.
Девушка смерила офицера строгим взглядом и собиралась сказать, что все это — чушь, но слова застряли в горле: по аллее прямо к ним шел отец Григория Белова.
Судя по мрачному взгляду, Петр Григорьевич заметил неугодную невесту сына и теперь направлялся к ней.