Зависимость от тебя
Шрифт:
— Я знаю ее достаточно.
— Ни хрена ты не знаешь. Если бы знал, у тебя бы, блядь, уже кружилась голова, — он показывает на рубашку, которую носит Райк. — Оставь себе мою одежду. Она мне не нужна.
— Ладно. Скоро увидимся, — с этим он уходит, дверь захлопывается.
Ло вытирает рот и говорит: — Я буду в своей комнате.
У меня защемило в груди. Мы должны поговорить, но что я скажу?
— Ло, я бы хотела, чтобы ты перестал пить.
А он бы ответил: — Лили, я бы хотел, чтобы ты перестала так много заниматься
А потом мы смотрели друг на друга и ждали, что другой скажет: — Хорошо, я изменюсь ради тебя.
Но наступала тишина, такая глубокая и режущая, что я чувствовала себя разорванной и обнаженной. Из этого не вернуться.
Я отвечаю единственным способом, который имеет для меня смысл.
— Мне жаль, что я поставила тебя в такую ситуацию. Мне очень, очень жаль, Ло.
Его мышцы напрягаются, и он проводит рукой по волосам.
— Я хочу побыть один прямо сейчас. Мы можем заняться сексом утром, хорошо? — он покидает меня. А я опускаюсь на диван и слушаю тиканье старых дорогих часов на книжной полке.
Я сворачиваюсь калачиком в одеяле, с такой пустотой внутри.
Проходят минуты, прежде чем я действительно начинаю плакать, беспорядочные слезы, которые размазываются по лицу и вызывают сопли.
По крайней мере, меня никто не видит, но я знаю, что не одинока в своих страданиях.
Утренний секс был тяжёлым, грубым и таким эмоциональным, что у меня начинает кружиться голова. К концу секса у меня так кружится голова, что я спешу в ванную и блюю в унитаз.
— Лили, — зовет Ло, натягивая свои трусы-боксеры, когда он поспешно входит в ванную. Он становится на колени позади меня и поглаживает мою спину. — Ты в порядке. Ты в порядке, — он говорит это так, словно пытается убедить самого себя.
Я целую минуту не могу успокоиться, дрожащими руками хватаюсь за унитаз.
— Что случилось?
Я стою к нему спиной.
— У меня закружилась голова.
— Почему ты ничего не сказала?
— Я не знаю, — бормочу я, мой голос грубый и хриплый. Я встаю, чтобы почистить зубы. Я шатко нащупываю зубную щетку и пасту.
— Лили, поговори со мной, — говорит он сзади меня. Он осторожно кладет руку мне на бедро, пока я сплевываю в раковину.
Когда я заканчиваю, я поворачиваюсь и прислоняюсь спиной к стойке.
— Ты хочешь расстаться? — говорю я прямо.
Его дыхание сбивается.
— Нет. Я люблю тебя, Лил, — он берет меня за руку. — Послушай, я буду стараться изо всех сил. Мы оба постараемся.
Я не удивлена внезапным заявлением. Мы ссоримся в одну минуту, а в следующую пытаемся помириться. Именно поэтому мы так долго продержались. И я полагаю, что страх потерять друг друга всегда сильнее, чем боль, которую мы причиняем.
— Стараться больше делать что? — я хочу прояснить, в каком положении мы находимся.
— Я буду пить больше пива. Райк вчера вывел меня из себя, поэтому я выбрал крепкий алкоголь, — он делает паузу и нерешительно смотрит на меня, собираясь перевести разговор в другое русло. — Лили... мне нравится
— Я знаю. Мне жаль.
Но я была такой, чтобы остановить его от выпивки. Думаю, нам нужно работать над выполнением наших компромиссов, что означает, что мне нужно прекратить попытки заставить его быть трезвым, отвлекая его внимание в другое место.
Райк будет разочарован, но это лучшее, что у меня есть, не отталкивая Ло. Он нужен мне больше, чем я ему. Его порок — бутылка виски. Мой — его тело. Поэтому, когда мы ссоримся, в конечном итоге проигрываю я.
— Ты хочешь расстаться? — предлагает он мне.
Было бы проще отпустить его, вернуться к нашим обычным ритуалам, но теперь, когда он у меня есть, я не могу представить, что не буду купаться в его объятиях и получать наивысшее удовлетворение. Он — мой наркотик, который я с удовольствием употребляю, и я думаю, что именно этого он боится больше всего. Он поддерживает мою зависимость. И всегда делал это. И чем дольше мы вместе, тем дольше это будет продолжаться.
— Нет, — шепчу я. — Нет, я хочу быть с тобой.
Он притягивает меня к себе и целует в лоб.
— Мы будем лучше, — его губы касаются моего уха. — В следующий раз, когда тебе будет плохо, пожалуйста, скажи мне.
— Скажу.
Он наклоняет мой подбородок и целует меня в губы, побуждая открыть рот. Его язык проскальзывает внутрь на секунду, а затем он дышит: — Давай сделаем это правильно на этот раз, — он подхватывает меня на руки, и я обнимаю его за шею, радуясь, что вот-вот сотру все плохие моменты и заменю их хорошими.
Глава двадцать седьмая
.
— Ты можешь застегнуть мне молнию?
Ло поправляет галстук, а затем кладет руку мне на бедро. Я стараюсь не зацикливаться на том, как его пальцы прижимаются к моему боку. Мы только недавно занимались сексом и принимали душ. Я не хочу появляться на показе мод Роуз с растрепанными волосами и раскрасневшимися щеками.
Он застегивает молнию на моем платье до воротника, и от его прикосновения по моей коже пробегают мурашки.
— Ты в порядке? — спрашивает он.
— Да.
Я приглаживаю волосы, доходящие до плеч, пытаясь унять нервную дрожь в животе. Я изо всех сил пытаюсь вспомнить случай до средней школы, когда я умышленно представляла кого-нибудь из друзей моей семьи. Отчасти, вероятно, это было потому, что Ло был моим единственным компаньоном в течение некоторого времени.
Скрытая, мерзкая часть меня почти желает, чтобы Роуз и Коннор никогда не встречались. Или чтобы я не подружилась с ним первой. Все, что угодно, чтобы мои два мира не сталкивались — моя семья и моя студенческая жизнь. Коннор кое-что знает. Больше, чем даже Роуз, и я боюсь, что мы совершили ошибку, не написав сценарий лжи для нашего нового друга. Но откуда мне было знать, что большинство людей сочтут личность Коннора Кобальта привлекательной? Моя удача подобна идеальному шторму.