Завтра нас похоронят
Шрифт:
Сильва неожиданно снова нахмурилась:
— Нет, Вэрди. Это… не совсем игрушка. Позови своего изобретателя. Я думаю, ему лучше это услышать, как и тебе.
Комиссар
[Надзорноe управлeниe. 08:13]
Услышав шум с улицы, Рихард открыл глаза и уставился в облупленный потолок. Судя по серости за окном, могло быть и четыре утра, и шесть. Комиссар приподнял руку и потёр лоб. Попробовав пошевелиться, он ощутил тяжесть. На ногах удобно устроился и сопел
— Идиллия… — раздраженно пробормотал Рихард и безуспешно попытался спихнуть пса на пол.
Когда это не удалось, комиссар взглянул на Ларкрайта. Тот спал в кресле в другом конце комнаты, низко уронив голову — лицо почти полностью закрыли растрепанные волосы.
На столе тихо трещала рация. Патрульные должны были вернуться уже через час, через полтора обычно подтягивались остальные сотрудники. Вздохнув, Рихард все-таки освободился от недовольно заворчавшего во сне Спайка. Встал и потянулся, пытаясь хоть немного размять онемевшую спину и ноги. Определённо, он был уже не в том возрасте, чтобы позволять себе такие ночи. С дежурствами нужно поступать так, как поступали комиссары в других управлениях — спихивать их на тех, кто моложе. Справедливость справедливостью, но всё-таки…
В рации что-то зашумело.
Рихард поспешно вышел в свой кабинет и прикрыл дверь.
— Как слышно? — тихо спросил он, нажимая на кнопку приёма. — Новости есть?
— Мы ничего не нашли.
Голос дрожал: чувствовалось, что патрульный очень опасался гнева комиссара. Но у Рихарда сейчас не было ни настроения, ни сил орать. И он просто сказал:
— Сменяйтесь.
После чего отключил рацию и вернулся в комнату. Подойдя к дивану, осторожно похлопал Карла по щеке:
— Вставай.
Тот медленно открыл глаза, глядя на Рихарда снизу вверх.
— Ты можешь идти домой. Наша смена закончилась, скоро все подтянутся.
— А… — начал Карл.
Ланн догадался по лицу, какой вопрос последует, и, покачав головой, сказал:
— Они её не нашли.
Карл резко сел, отпихивая подошедшего Спайка. Пёс тут же залился лаем. Не обращая на него внимания, инспектор взглянул в глаза комиссару:
— Я… простите, я обещаю….
— Перестань, — Рихард улыбнулся. — Я знаю, что это не твоя вина. Знаю.
— Мы её найдём. Я найду.
Комиссар опять покачал головой. Он в этом сильно сомневался. И старательно гнал мысли об Аннет… До того времени, пока хоть что-то в судьбе этих заражённых детей не прояснится. Да… его дочь тоже была «крысёнком». И, вспоминая об этом, он ощущал тошноту. Он хотел найти её. И одновременно не был уверен, что переборет себя и сможет подойти к ней. Страх не отступал. Он слишком хорошо помнил, как умирала Виктория.
Забрав с дивана плащ, Рихард начал расправлять его. Говорить не хотелось, не хотелось и думать. Ланн взял сигарету, чиркая спичкой, невнятно пробормотал:
— Выйду за газетой. Посмотрим, что интересного произошло за ночь. Поставь чайник.
С этими словами он распахнул дверь, в которую тут же ринулся Спайк. Понаблюдав немного, как пёс носится по промерзшему газону, Рихард пересёк двор и пошел по улице.
Район казался безлюдным. А впрочем,
Рихард вошел в небольшой магазинчик печати и оглядел полки. Там практически не было детских журналов, детских альбомов, книг, школьных принадлежностей. Ничего удивительного, по тем же причинам в здешних продуктовых магазинах не было никаких сладостей. Ведь на улицах редко услышишь детские голоса, да и у взрослых не хватало денег на шоколад. Те, кто решился завести детей, уж точно выбирали местом своей жизни запад. Будто надеялись, что там их «новые» дети не превратятся в «крысят».
Рихард купил газету и несколько ручек, все как-то разом закончились. Подумав, добавил к этому ещё пачку сигарет. Уже идя назад, он невольно взглянул через стекло на полки продуктового. Пусто. И даже странно, что он помнил времена, когда все было по-другому — по улицам ходили люди, школа в 14-м доме не стояла заколоченной и туда бежали дети, а в магазинах продукты хоть и не отличались особым разнообразием, но были. Всегда.
Когда он вернулся во двор управления, Спайка там уже не было. Пройдя в здание, Ланн сразу увидел на полу следы грязных лап и вздохнул: убирать здесь будут только ночью — в свою смену он не терпел посторонних.
Карла он нашёл в небольшом помещении, заменявшем им кухню и столовую, — оно было тесным, и все, кто работал в управлении, никогда не смогли бы уместиться здесь, поэтому обедать ходили по трое или четверо. А сейчас, когда кухня была только в их распоряжении, она показалась даже просторной.
Пройдя и сбросив плащ на спинку стула, Рихард прислонился к стене и снова закурил, наблюдая за Карлом. Когда тот поставил на стол две кружки, Рихард неожиданно улыбнулся и тут же заметил во взгляде инспектора лёгкое беспокойство:
— Что?
— Ничего, — невнятно отозвался Ланн и, пройдя к холодильнику, достал из него сыр и колбасу. Взяв большой нож, он сел за стол и снова посмотрел на Ларкрайта. Тот оперся ладонями о деревянную поверхность стола:
— И всё-таки… почему вы улыбаетесь? Вы злитесь на меня?
Рихард невольно засмеялся и затушил недокуренную сигарету в каком-то блюдце:
— Интересно, как тебе удается что-то расследовать, Карл? Твоя логика явно хромает. Достань хлеб.
Молодой человек развернулся и направился к буфету. Вернувшись, он сел напротив Рихарда, и тот протянул ему газету:
— Посмотри, что там. Если есть что интересное, читай вслух.
Молодой человек нацепил очки и склонился над газетой — волосы тут же упали на лоб. Рихард снова не удержал улыбки, но Карл её не заметил: что-то привлекло его внимание.