Заживо погребенная
Шрифт:
— Я чую беду! — говорил он, покачивая головой.
ГЛАВА XIX
Вернувшись в асиенду, Юлиан передал своим друзьям полученные им от Навахи подробности. Дьявольское намерение Майора напасть на асиенду, как раз в день свадьбы, ясно доказывало уверенность бандита в легкой победе, и усилило их желание покончить с заклятыми врагами молодого человека.
Решено было употребить оставшиеся до атаки дни на довершение укрепления асиенды и удвоить бдительность и осторожность ее защитников. Впрочем, Юлиан скрыл от отца и дона Кристобаля самый день, назначенный для нападения; он главным образом заботился 6 том, чтобы не испугать женщин и многочисленных друзей, прибывших к свадьбе. Ему жаль было омрачить столь желанный и радостный день. Поэтому, он доверил тайну только Бернардо, Шарбону, Но-Игнасио
Вся асиенда имела праздничный вид. Во двор постоянно въезжали великолепно одетые гости, окруженные целыми свитами нарядных, а главное, вооруженных слуг.
Развлечения редко представляются на мексиканской границе. Со времени же французской оккупации они, можно сказать, совсем исчезли, зато общество с жаром ловило всякий случай, прерывавший скучную и однообразную жизнь, на которую обрекали его обстоятельства. На этот раз случай был особенно привлекателен: француз женился на француженке, и бракосочетание должно было совершиться по обычаям далекой родины. Для большинства гостей празднество это предоставляло всю прелесть новизны. Об одном из гостей, чистокровном французе, мы скажем несколько слов. Капитан Эдуард Пети командовал трехмачтовым кораблем «Belle Adele», стоявшим в это время на якоре в Гуаймасе. Его открытое, веселое лицо, оттененное белокурыми волосами, сразу вызывало к себе симпатию, голубые глаза смотрели с тем чуть-чуть лукавым добродушием, которым отличаются часто купеческие капитаны. Он был высок и строен и под его несколько женственной наружностью скрывались железная воля и львиное сердце. Он был верный друг и опасный враг. Принадлежа к высшей буржуазии Парижа, он был истый -республиканец; убеждения заставили его предпочесть коммерческий флот военному. Дениза особенно желала видеть его на своей свадьбе, и, польщенный ее вниманием, он прибыл накануне вечером, поручив судно своему шкиперу. Двадцать здоровых матросов, вооруженных с ног до головы, сопровождали капитана и даже успели принять участие вместе с ним в последней рекогносцировке. Но капитан был не единственный гость француз, приглашенный на торжество. В восемь часов утра, караульный, поставленный на мирадоре (высокая башня), возвестил о приближении генерала X.
Тотчас же составилась блестящая кавалькада с доном Кристобалем и Юлианом во главе, и многочисленное общество отправилось навстречу именитому гостю. Генерал ехал, окруженный своим штабом и двумя эскадронами африканских егерей. Это был старый служака, заплативший за каждый свой чин кровью или подвигом. Нрава он был сурового, подчас жестокого, но любил справедливость и сердце имел добрейшее. Солдаты обожали его; даже мексиканцы ценили честное отношение его к делу, и если его не любили, то глубоко уважали. Встреча была самая задушевная как в поле, так и в асиенде, где дамы приветствовали военных гостей. Большая зала была приготовлена для церемонии подписания брачного договора, В глубине, на небольшой эстраде, стоял стол, окруженный креслами, предназначенными для генерала и его штаба, над ними развевались французские и мексиканские знамена. Длинные скамейки были расставлены для остальных приглашенных. Ровно в девять часов гости, в количестве трехсот человек, наполнили залу, и тотчас же после них вошли обрученные. Дениза была очаровательна. Смущенная, дрожа от избытка радостных чувств, она опиралась на руку доктора, который, впрочем, казался взволнованным не менее ее: наконец-то исполнилось главное его желание! Донна Луиза де Карденас и графиня Валенфлер шли по обеим сторонам невесты. За ними следовал Юлиан, одетый в обыкновенный охотничий костюм. Шаферами его были Бернардо и дон Кристобаль де Карденас.
Торжественная простота обряда гражданского брака сильно поразила мексиканцев. Как только он был окончен, послышался звон колоколов, призывавших в часовню для совершения церковного обряда. Генерал предложил руку новобрачной, и длинный кортеж потянулся через двор асиенды. Часовня была роскошно убрана, великолепный орган торжественно звучал. Обедня была отслужена с той несколько языческой торжественностью, которой отличается мексиканский католицизм.
Религиозная церемония продолжалась более часа. Выходя из часовни, Юлиан сам вел свою милую Денизу! Теперь она его жена! Они возвращались в асиенду, приветствуемые кликами радости толпы слуг, как вдруг новобрачный остановился и, обращаясь к генералу, попросил заступить его место, и, шепнув что-то Бернардо, он вместе с ним скрылся в толпе. Удивленная Дениза не знала, что ей думать. Не желая выказать беспокойства, она продолжала улыбаться, но сердце ее мучительно сжалось. Предчувствие ей говорило, что опасность грозит любимому человеку. Поднявшись по лестнице, она машинально повернула голову в направлении, в котором исчез ее муж. Там происходило что-то необычное. Толпа волновалась. Казалось, что происходила не то ссора, не то драка. Все это продолжалось несколько секунд. Но она тотчас же увидела Юлиана и Бернардо. Они возвращались, оживленно и весело разговаривая. Дениза радостно улыбнулась.
— Зачем ты меня так оставил? — с милым упреком спросила она мужа, когда он вновь занял свое место. — Я смертельно испугалась.
— Не сердись, дорогая моя, — отвечал он, — мне необходимо было отдать приказание Шарбону. Впрочем, дело тебя касается! Увидишь, какой славный сюрприз я тебе приготовил!.. Не спрашивай теперь: пока это еще тайна.
— На этот раз я тебя прощаю! Я слишком беспокоилась и мне очень приятно узнать, что страх мой был неосновательным. Но, — прибавила, грозя ему пальчиком, — помни, Юлиан, что никаких тайн не полагается между нами.
Вернувшись из церкви, дамы занялись своим туалетом. Затем общество направилось в столовую. Нужно быть в Мексике, чтобы иметь понятие о том, что такое роскошь. Эта золотая страна способна воплощать волшебные мечты. Не будем говорить о сервировке стола, слова тут ничтожны; укажем только на одну подробность относительно самого обеда: подавались горячие пирожки, начиненные мороженым. Обед был на славу; вина и в особенности шампанское лилось рекой. Пробило четыре часа, когда генерал и его свита встали из-за стола, извиняясь и прося общество не обращать на них внимания. Они должны были ехать, чтобы поспеть к вечеру в главную квартиру. Раскланявшись со всеми, генерал оставил столовую в сопровождении офицеров, доктора, Юлиана, Бернардо и дона Кристобаля. Когда они вошли в маленькую гостиную, в которой военные оставили свое верхнее платье, Юлиан с улыбкой подошел к генералу.
— Генерал, — сказал он, — не знаю, как выразить вам мою благодарность за честь, которую вы оказали своим присутствием на моей свадьбе. В знак искреннего признания, позвольте поднести вам небольшой подарок.
— Что такое? — сурово спросил генерал, не зная еще, смеяться ему или сердиться.
— Выслушайте меня, прошу вас; надеюсь, что слова мои перестанут казаться вам странными.
— Говорите… но спешите — времени у меня мало, — сухо отвечал генерал, опускаясь в кресло и знаком приглашая всех прочих тоже сесть.
— Помните ли вы, генерал, — продолжал Юлиан, делая вид, что не замечает дурного расположения духа своего гостя, — что, возвращаясь из церкви, я просил вас взять руку моей жены?
— Помню, и даже, сознаюсь, вы меня немало удивили.
— Сейчас объясню вам это. В толпе, окружавшей нас, я узнал бандита, которого давно уже разыскивает французская полиция. Присутствие его в асиенде тем более меня поразило, что негодяй этот личный мой враг и поклялся жестоко отомстить мне.
Все слушали внимательно. Дон Кристобаль и доктор недоумевали.
— Продолжайте! — уже мягче сказал генерал.
— Я сделал знак Бернардо и мы бросились к нему. Негодяй догадался, что я его узнал, и бежал… Но я недаром охотник и славлюсь своей ловкостью. Бандит был пойман, связан, обыскан — и вот, что мы нашли у него.
Юлиан подал генералу, сложенную в виде письма бумагу.
— Гм!.. — пробурчал генерал, прочитав ее. — Дело скверное! И вы говорите, что человек этот француз? Но письмо не подписано?
— Вы и без подписи узнаете, кто его писал.
Юлиан подошел к окну и сделал знак.
— Сейчас преступник будет здесь, — сказал он.
Пленника ввели.
— Фелиц Оианди! — воскликнул с удивлением один из офицеров.
— Как? — удивился генерал. — Этот мерзавец жив?
— Боже мой! — с отвращением и тревогой вскричал доктор. — Его, наверное, привели сюда какие-нибудь преступные цели!
— Вот вам мой подарок, генерал! — смеясь, продолжал Юлиан. — Принимаете ли вы его?