Здравствуй, дочь!
Шрифт:
– Нет. Представляешь, за пару дней до того, как ты ко мне приехала, я как раз проезжал мимо. Оно работает.
Васнецов перевел взгляд на меня и вдруг улыбнулся. Так открыто и искренне, что мое сердце пропустило удар.
– И зачем мы туда поедем?
– спросила в ответ, но не успел Рома ответить, как вмешалась Тамара:
– Хотя бы для того, чтобы ты поела! Представьте, Роман, Аня сегодня почти не притронулась ни к моим голубцам, ни к пирогу! А я ведь прекрасно готовлю.
Васнецов сначала нахмурился, но тут же на его губах появилась улыбка.
–
– Нам два зеленых салата, два мясных ассорти и на десерт… пусть будет малиновый чизкейк. И зеленый чай с жасмином.
Рома продиктовал заказ, выбрав за нас обоих список блюд. Я только сейчас, сидя напротив Васнецова за столиком, поняла, насколько проголодалась. Давно со мной такого не было. Аппетит потеряла еще до того, как узнала диагноз, и вот он вернулся.
– Боюсь, что не осилю такую порцию, - покачала я головой, откладывая так и не пригодившееся меню.
– Но постараюсь, - прибавила быстро, увидев, что Васнецов собирается высказаться по этому поводу.
Он кивнул, откинулся на спинку стула и задал нейтральный вопрос, хотя я понимала, что приехали мы сюда говорить совсем не о том, какая за окном погода.
– Как Лере книга? Я видел, она ее читала.
– Она с ней вообще не расстается, - улыбнулась я.
– И часто приходит ко мне, чтобы рассказать по сотому кругу о том, что случилось с героями.
– Она просто прелесть, - с нежностью в голосе ответил Васнецов, тоже улыбаясь, но тут же посерьезнел.
Я слишком хорошо знала его, чтобы не заметить тот факт, что Рома хочет что-то сказать, но сдерживается. Или, вернее, о чем-то спросить.
– Говори, - мягко подтолкнула я Васнецова, и он произнес быстро, как будто боялся передумать:
– Почему ты от меня ее скрывала?
Вполне закономерный вопрос, который до этого момента не был задан. Но разве ответ на него не был очевидным? Мне казалось, что да.
– А сам ты не понимаешь?
– вскинула я бровь.
– Мы ведь дружили. С тобой в первую очередь, с твоей женой - в том числе. У вас была семья, а мы…
Я запнулась, не зная, что еще присовокупить к сказанному. Васнецов ведь должен был понимать такие простые вещи, которые лежали на поверхности. Так почему вообще поднял эту тему?
– А мы с тобой всегда друг к другу тянулись. Аня...
Он подался через столик и накрыл свою руку моей. Нужно было убрать ладонь, но я почему-то сидела и тупо смотрела на то, как сильные длинные пальцы лежат поверх моих, вдруг показавшихся хрупкими и почти прозрачными.
– Сейчас это неважно, - помотала я головой.
– Разве? Ты же знала, что... они погибли. Почему не пришла с Лерой раньше?
Неужели он не понимал и этого? Чувство вины, неподъемным грузом лежащее на моих плечах, было слишком осязаемым даже сейчас. И добавлять его к тому, что ощущал Васнецов, я не желала. Если бы не сложившиеся обстоятельства, все осталось бы точно таким же, как месяц назад. Я бы помнила Рому, но делала бы все возможное, чтобы мы с ним никогда не встретились.
– Я думаю, ты и сам знаешь ответ на этот вопрос, - тихо ответила и, высвободив ладонь, принялась за еду, так вовремя принесенную официантом.
Некоторое время мы ели в полном молчании. Я почти не чувствовала вкуса - лишь горечь, которая и без того стала моим спутником слишком давно. Но поесть было необходимо.
Васнецов отложил приборы и некоторое время сидел, просто глядя на меня. Я же делала вид, что увлечена стейком, но когда он заговорил, застыла.
– Я встречался со знакомым врачом... стой... не надо морщиться!
– сказала Рома, когда увидел реакцию, явно отразившуюся на моем лице.
– Ты знаешь, что я об этом думаю, - процедила в ответ, тоже откладывая приборы.
Насиловать себя и дальше едой не хотелось.
– Знаю, но он сказал, чтобы я принес ему результаты твоих анализов. Он их просмотрит, посоветуется с коллегами. Скажет, что делать дальше...
– Ничего не делать! Ничего. Не. Делать! Как ты не понимаешь? Я приняла решение.
– Но почему? Я этого не могу взять в толк, Аня! Почему?
Я сделала глубокий вдох. Делиться своими мыслями на этот счет и пространно пояснять понятные, как мне казалось, вещи, не желала. Но зря думала, что Васнецов вот так просто примет мое решение.
– Я была рядом с подругой, которая смертельно болела. Ее сейчас нет Я видела, как она страдает Дело даже не в физической боли, нет Она страдала потому, что уходила. Медленно угасала, одна, в больничных стенах. Вдали от своих детей и мужа. Я так не хочу!
– Но она хотя бы боролась!
– запальчиво произнес Васнецов.
Я лишь горько усмехнулась и спросила:
– И?
Он промолчал, лишь упрямо поджал губы. Я слишком хорошо знала это его выражение лица. Рома наверняка уже продумал, что станет делать дальше, как сможет меня переубедить. Но пока собирался оставить все как есть, а я - могла воспользоваться этой передышкой.
– Давай просто съедим по чизкейку, хорошо?
– предложила Васнецову, и когда он вскинул на меня глаза, добавила лукаво: - Ты же помнишь, он здесь просто фантастический.
Часть 9. Роман
Я пытался уважать решение Ани. Но если я позволю ей сдаться, то кто станет бороться? За нее, за Леру, за будущее? Я не мог, да и не хотел заменять Лере мать. Ей нужна была сама Аня. И мне - тоже. Несмотря на то, что позволил судьбе раскидать нас в разные стороны, я никогда не переставал в ней нуждаться.
Так как снова не удалось добиться от нее ответов насчет болезни, я понял, что должен действовать иначе. Может, это было не слишком честно, но иного выхода я не видел. Время уходило, а вместе с ним и шансы на удачное лечение.
Поэтому, когда мы вернулись к Ане домой из кафе, будившего внутри столько воспоминаний, я попрощался, сделав вид, что ухожу. Сам же, оказавшись на пороге, подал знак ее подруге, чтобы вышла вместе со мной.
– Вы что-то хотели?
– спросила Тамара, аккуратно прикрывая за собой дверь.