Здравствуй, Евгений
Шрифт:
— Папа не сказал за чем, — пискнула маленькая Цапля. — Папа сказал только букву.
— Какую? — спросил Евгений.
— Букву «П».
Удивлённый Евгений подошёл к другим цаплям. Эти были немного побольше, но тоже не знали, зачем они выстроились на мостках.
— Папа сказал нам только одну букву.
— Какую?
— Букву «И», — ответили цапли и продолжали стоять в очереди, протянувшейся до самых пяток Агнешки.
Следующие группы цапель тоже знали очень немного. Третья группа знала букву «Н», четвёртая — букву «Г», пятая — букву «П», шестая группа — букву «О», седьмая — «Н», восьмая — группа самых старших — букву «Г».
Колобок поспешно вернулся к своим.
— Уважаемые коллеги, — шепнул он, — дело плохо. Цапли хотят играть с Агнешкой в пинг-понг.
— Во что-о-о? — удивились все.
— В пинг-понг. Я уже однажды с ними играл, и у меня все кости болят! Цапли будут подбрасывать Агнешку клювами. Переведи! — сказал он Кисе.
Киса перевела, и все сразу забеспокоились. Больше всех забеспокоились пчёлы.
— Пойдём к мосткам и послушаем, о чём там говорят, — посоветовала Киса.
Все тихонько подошли поближе.
— Ты бери её за одну ногу, а я за другую, — говорил в этот момент глава семейства цапель.
— Нет. Лучше возьми её за левую косичку, я — за правую, — отвечала его жена, Цапля.
Но они не успели взять Агнешку ни за ногу, ни за косу.
— Кыш, кыш, чудачьё! — громко крикнул Лесничий и топнул ногой.
— Кыш, кыш! — закричала Лесничиха и замахала клетчатой косынкой так, что все сто сорок восемь маленьких цапель подпрыгнули.
— Кссс, кссс, — зашипела Киса, и зашевелились на голове у маленьких цапель перья.
— Весёлая компания, вперёд! — запищал на мотив походной песни Чайник, и все цапли сорвались с мостков.
— Шурум-бурум! — закричала Утка-Неудачница.
— Бззз… бззз, — важно сказали пчёлы, и вся семья цапель с отцом и матерью во главе позорно улетела прочь.
Они широким полукругом обогнули пчёл и направились к высоким деревьям, на которых были их гнёзда… Агнешка проснулась.
— Женя! Мама! Папа! — смеясь, восклицала она. — Нашли меня! Нашли Евгения! А я так боялась, так боялась! Первый раз я осталась у озера так надолго, почти что на всю ночь!
— Это из-за меня… — шепнул Евгений. — Пожалуйста, извини меня.
— Оставь, Женя, главное, что всё хорошо кончилось, — сказала Лесничиха, а Агнешка взяла Евгения на руки. Она прижала его, погладила и поцеловала в чёрные сияющие глаза.
Левое крылышко у Евгения, то, что поголубей, было слегка оцарапано. Но тут легко мог помочь знакомый Мастер Гончар.
У всех было хорошее настроение.
Все поцеловали Агнешку и стали смотреть на озеро. Светало. Вода на востоке сделалась розовой, как малиновый леденец.
Лесничий погасил фонарь.
На лугу, между красными лепестками диких гвоздик, листками мяты и усами плауна, появились капельки росы. Евгений с удовольствием умыл и крылья и лапы душистой мазурской росой.
— Пора спать, — сказала Лесничиха, и все двинулись знакомой тропинкой к дому.
Впереди шёл теперь Лесничий, за ним Лесничиха с Чайником, за ними счастливая Агнешка и самый счастливый из всех — Женя, а над ними летели пчёлы, напевавшие походную песню «Мы, весёлая компания».
И только Киса шла сама по себе.
Кошка шла своей дорогой.
А все остальные шли домой.
ПЕСЕНКА О ПТИЧЬЕЙ ЖИЗНИ
ДЛЯ ТЕХ, КОМУ ЖАЛЬ РАССТАВАТЬСЯ С ГЕРОЯМИ КНИЖКИ
Перевёрнута последняя страница повести Агнешки Осецкой «Здравствуй, Евгений!».
Всё позади — и дружба глиняной птицы Евгения со скромным Привожу-Хлебом, любившим молочный кисель, и полёт на самолёте из Стокгольма в Варшаву, и знакомство с подозрительным зверем по имени Киса, и страшное приключение в гнезде у цапель. И другие не менее важные события.
Повесть кончается весело: птичьим «фить-фюить», дважды повторённым восклицанием, что жить — чудесно.
Она кончается так хорошо, как может кончиться только сказочная, хотя и вполне правдивая повесть.
Но есть у всякой последней страницы свойство: какой бы она ни была весёлой, а переворачивать грустно. Это потому, наверно, что мы уже полюбили героев книжки и нам жаль расставаться с ними.
Грусть прощания вполне преодолима: при желании всё можно перечитать и пережить заново. Так мы обычно и поступаем. А когда перечитываешь, видишь яснее, что книжка не только занятная. И не такая уж простая.
Спервоначала показалось, что вся история Человека-Который-Любил-Путешествовать мало связана с судьбой Евгения. Но это не так.
Евгений мог появиться на свет лишь благодаря тому, что работящий Пекарь-Самый-Младший, дотоле честно выполнявший свои обязанности, вдруг взбунтовался против однообразия жизни и на время оставил без хрустящего хлеба своих постоянных покупателей.
Заметьте, что им овладела доставшаяся от прапрадедушки непоседливость.
Заметьте, что это случилось не в давние-предавние времена, а в наш век — век обязательной для всех деловитости, чёткости, пунктуальности.