Зеленая брама
Шрифт:
Еще письмо:
«В сентябре собираюсь побывать в Умани и Подвысоком. Хочу поклониться тем, кто отдал жизнь за Родину в этих известных нам с вами местах»,— пишет мне агроном Митрофан Афанасьевич Патронников из Краснодара. (Он приезжал в Москву, мы познакомились, подружились.)
Политрук, комсомольский работник дивизии, он в сорок первом хлебнул лиха, а в сорок третьем участвовал в движении Сопротивления в Руре. Там, в неволе, обуревавшие его чувства нашли выход в поэзии; его стихи и песни распространялись среди «острабочих» и в лагерях военнопленных. Многим пришлись по сердцу строки:
Уманскую«...Надо продолжить исследование этого сражения — говорю и от себя и, набравшись смелости, от имени павших»,— обращается в «Литературную газету» инвалид войны, награжденный орденом Ленина, А. В. Богомолов из Красногорска.
Участник штыковых боев в браме, бывший политбоец-доброволец, киевский инженер Владимир Пивоваров делится своими планами:
«Я принял решение уйти на пенсию в следующем году, в День Победы выехать на неделю в село Копенковатое и разыскать штабную землянку полка».
Письмо из города Владимира:
«Родственники и жены погибших офицеров интересуются и просят узнать: не намечается ли на июль — август встреча ветеранов 6-й и 12-й армий?»
«К вам обращается учительница 8«А» класса. Мои ученики, действующие по маршруту «никто не забыт, ничто не забыто», выражают настойчиво желание на время весенних каникул поехать в Зеленобрамский район Кировоградской области и ознакомиться с историей сражения, происходившего в сорок первом году.
Убедительная просьба сообщить, в Москве или в Киеве можно приобрести путевки, на сколько дней рассчитывать поездку и ее стоимость. От Чернигова до Киева детей довезут автобусом».
Я ответил, что никаких путевок не существует, да и время поездки выбрано не очень удачно. Может быть, лучше летом отправиться в места, названные в письме Зеленобрамским районом, но надо предварительно списаться с подвысоцкими учителями и сельсоветом.
Интересное послание получил я от участника гражданской войны, проживающего ныне на Урале. Он вспоминает, что конники под командованием Григория Котовского в мирное время дислоцировались вокруг Умани, и просит опубликовать в печати, что это — историческое место. Старый воин запомнил названия сел — Терновка, Нерубайка, Подвысокое. Здесь встречался он с самим Григорием Котовским, а недавно узнал, что в Отечественную новое поколение воинов прославило эти края.
Вот почему старый кавалерист мечтает побывать в исторических местах, да только придерживают, мешают путешествию годы — а их уже девяносто.
Передо мной еще одно письмо.
Оно глубоко меня взволновало.
Сын пропавшего без вести батальонного комиссара Вахрушева — Валерий Иванович — всю свою жизнь ищет следы отца, который был заместителем начальника политотдела 45-й танковой дивизии. Известно лишь, что танкисты, оставшись без танков, дрались отчаянно в пешем строю, что Ивана Матвеевича Вахрушева видели поднимавшим товарищей в атаку на опушке дубравы в один из первых дней августа. (Я могу понять и простить товарищей, не могущих точно назвать число: все те дни и ночи соединились в один сплошной и нескончаемый бой.)
Долгие
«Девятого мая поеду в село Подвысокое, чтобы взять горсть земли — в моих руках она никогда не засохнет. Если уточню место гибели отца, поеду жить постоянно в село Подвысокое».
(Из Подвысокого мне позвонили по телефону.
В села, расположенные вокруг Зеленой брамы, съехалось несколько десятков участников событий 1941 года. Были даже товарищи, которые специально прибыли с Дальнего Востока и из Сибири.
Был и Вахрушев Валерий Иванович...
При помощи красных следопытов он определил место гибели своего отца и нашел его могилу...)
Так распространяется память...
Народный музей в Подвысоком уже посетило более сорока тысяч человек. Серьезная и солидная цифра, особенно если принять во внимание, что село далеко от железнодорожных станций и добираться туда сложно.
Но для Подвысокого, Копенковатого, Терновки память войны не ограничивается жестокой панорамой августовского сражения, и не только тех боев герои останутся в истории края. У этих нив и дубрав, у этих сел и деревень есть еще и свой, если можно так выразиться, личный счет военных времен.
В колхозе «Дружба» составлены списки; из них явствует, что шестьсот восемьдесят шесть мужчин Подвысокого (и прилегающих к нему, а ныне объединенных колхозом деревень Россоховатки и Владимировки) в сорок первом и сорок четвертом по мобилизации, а еще чаще добровольцами пошли в ряды Красной Армии и сражались на разных участках фронта — от Белого до Черного моря.
Но и те из местных жителей, кто в период оккупации работал в подполье и партизанил, тоже далеко не все действовали именно в этих краях: есть среди колхозников Подвысокого ставшие — по обстоятельствам — и псковскими, и керченскими, и чешскими, и французскими партизанами. Жива память о тех, кто не вернулся...
А не вернулись в хаты, стоящие на опушке Зеленой брамы, триста восемьдесят граждан села. Вдали от дома лежат они в братских могилах на берегах Волги и Миуса, Нарева и Дуная. Им приносят цветы памяти и благодарности в Праге, Будапеште, Белграде...
Но память о них и здесь, на родных холмах.
В центре села, на устремленной к небу стеле,— их имена и фамилии.
Стела в память об односельчанах тем и отличается от обелисков, установленных по соседству и рядом на могилах воинов 6-й и 12-й армий, что на обелисках совсем мало имен, но, увы, много безвестных спят в глубине земли, под ними. А стела с плотно выстроившимися на граните именами высится тоже над захоронением неизвестных солдат, погибших в августе сорок первого при защите этой земли, а вот имена и фамилии — здешние, и невыносимо тяжко их читать. Пишутся они столбиком, как стихи, но не стихотворный прием повтора, если в Подвысоком фамилия Сорока, например, одиннадцать раз написана, словно для рифмы.
Страшно читать пять раз подряд фамилию Попильняк, если и Кирилл, и Владимир, и Митрофан, и Иван Попильняки — все Федоровичи.
Подряд они пишутся, как на поверке в строю,— односельчане:
Вдовиченко — Николай и Сергей Онисимовичи...
Вытяганец — Андрей и Василий Михайловичи...
Вовк — Иван Андронович и Кирилл Андронович...
Гижко — Иван и Николай Емельяновичи...
Гижко — Иван и Антон Куприяновичи...
Гончарук — Павел и Яков Митрофановичи...
Григораш — Иван и Григорий Аверкиевичи...