Зеленое море, красная рыба, черная икра
Шрифт:
Подошел капитан Баранов:
– Слушаю, Игорь Николаевич.
Мне показалось, он как-то странно, иначе, чем обычно, посмотрел на меня. Что-то неуловимое, разделяющее, возникло между нами с той ночи, когда в милицию приезжали Шалаев и Довиденко, а он, дежурный, принес бутылку «Кер-оглы».
– Закажите для нас каюту на вечерний паром, – сказал я.
Он покачал головой:
– Ничем не могу помочь. Начальник запретил нам заниматься билетами…
– Капитан приехал… –
– Пусть заходит!
В дверях показался необыкновенно круглый маленький человек с красным лицом и шкиперской – вокруг лица – бородкой. Он словно вкатился в кабинет, в руке он нес портфель.
– Антонов Василий Сергеевич, – представился он.
«С этим краснорожим взяточником? – вспомнил я Баларги-мова. – Да они его просто потопят!»
Я показал Антонову на стул, и он живо водрузил на него свой объемистый широкий таз – казалось, что капитан восседает на массивной воздушной подушке.
– …Мы помогали водной милиции искать ружье, – он считал,
что знает, зачем его. пригласили. – Оно выпало из лодки во
время несчастного случая на охоте…
– И как это все происходило? – спросил я.
– Обыкновенно, – он подернул короткими округлыми плечами. – Приехали из прокуратуры, из милиции. С ними – охотник, который остался в живых… – Антонов имел в виду Баларгимова. – Поплыли к камням… – Капитана мучила одышка, он сделал паузу. – Недалеко от метеостанции. Я спустил лодку, туда сели этот охотник, я и другой понятой. Стали грести к берегу. Вода прозрачная – все видно…
– Судовой журнал у вас с собой? – спросил я.
– Вот, пожалуйста, – он открыл портфель, вынул и положил на стол толстую книгу – самую важную на любом судне. – Смотрите…
«6.00, – прочитал я, – подъем флага… 11.32 – вышли в море. Первая остановка. Координаты… Спущена лодка для поиска ружья. Ружье обнаружено в 11.48. Удаленность от берега 25 м, глубина обнаружения ружья 90 см … – Я машинально заглянул вниз. Записи за день заканчивались традиционным: – 20.00 – спуск флага…»
Антонов закрыл портфель, готовясь уйти. Но я остановил его:
– Не смогли бы вы сегодня выйти на вашем судне?
– Далеко? – Он нацелил на меня маленькие глазки-щелочки, зажатые щеками.
– На тот берег.
– А груз?
– Арестованный и конвой… Три человека. Время отплытия я уточню.
Он поправил бородку, сказал осторожно:
– В принципе это возможно. Вообще-то предполагался такой рейс…
– Я позвоню, когда мы будем готовы.
– Хорошо.
Он, пятясь, покатился к двери, так что в конце концов открыл ее спиной. Антонов мне не понравился.
Улучив минутку, я набрал телефон судебно-медицинской экспертизы – Анна не отвечала. Я вышел в приемную.
– Поехал на паром, – предупредил я Гезель.
Первым, кого я увидел на пристани, был старший помощник капитана «Советской Нахичевани» Акиф, с которым так давно – уже забыл, когда это было, – я плыл к месту своего нового назначения.
– Поужинаешь? – спросил он меня.
– Я, по-моему, еще не обедал.
– Пойдем, Валя накормит, – сказал Акиф.
Мы пошли к трапу. На пароме действительно нашлось что поесть – суп, котлета с вермишелью. Потом мы прошли в бар-салон; бармен, арендовавший помещение, сварил кофе и подал к нему маленькие блюдечки с миндалем.
Акиф ни о чем не расспрашивал, только смотрел на меня черными доброжелательными глазами.
– Какой прогноз погоды? – спросил я. – Уходите вовремя?
– Да, вроде никаких неожиданностей. Скоро начнем загружаться.
В иллюминатор была видна растянувшаяся в несколько рядов колонна автомашин.
– Вид у тебя невеселый, – констатировал Акиф. – Может, ты влюбился?
– И это тоже.
– А что основное?
– Мне, возможно, придется переправить на тот берег несколько человек, но их надо принять, когда вы уже отойдете…
– В море? – удивился он.
– На этот счет есть инструкции?
Акиф подумал.
– Наверное, мы должны выполнять указания водной прокуратуры… Я доложу капитану.
Я хотел расплатиться, но буфетчик отказался получить деньги, – на его месте и я тоже никогда не взял бы денег с гостя старпома.
Мы вернулись на несколько минут в кают-компанию, прошли в красный уголок для командного состава. Здесь все было по-прежнему. Я сел в то же кресло под фотографией непримечательной женщины – крестной матери, разбившей бутылку шампанского о борт спускавшегося со стапеля парома.
– Что от меня требуется? – спросил Акиф.
– Билеты. Каюта.
Он тут же вышел, а я как-то беспечно и сразу задремал, успев услышать свое то ли чересчур громкое дыхание, то ли приглушенный храп.
Проснулся я мгновенно. Акиф протягивал мне билеты и ключ с биркой, как в гостинице.
– Спасибо. – Я отдал деньги. За время короткого, глубокого сна мышцы у меня на лице словно одеревенели и во рту пересохло.
Мы договорились, какими ракетами судно, которое доставит на паром оперативную группу, объявит о себе.
– Если мы не появимся, ты тоже не удивляйся, – предупредил я. – Успехов!
– Тебе тоже.
У трапа мы простились.
Смеркалось. На пристань уже собирались пассажиры. Тяже лые многотонные грузовики и юркие легковушки, словно по конвейеру, вползали в огромное чрево парома.
Я заехал к капитану Мише Русакову – он одобрил мой план и сразу же принялся за его техническое обеспечение.
Мнением шефа лодок я не мог не интересоваться – Баларгимов высказал его достаточно ясно.