Земля 2252
Шрифт:
— Не хочешь говорить? — Ливадов рассмеялся, услышав вдруг в своем смехе нотки истерики.
Но им в самом деле конец! Помощи ждать неоткуда.
Глава 19. Выбор
— Проститутки? — переспросила Женька.
Новая знакомая кивнула. Кира улыбалась.
— Они самые, — сказала она, причем даже без намека на смущение.
Зато Евгении было не по себе. Молодая женщина говорила о постыдной профессии совершенно спокойно, будто она ничем не отличается от других. Может быть, в будущем отношение к проституции несколько иное, чем в двадцать первом веке? Либо Кира давно преступила черту, после которой не стыдятся продажи своего тела.
— Ты разве не видела статуса дома? — допытывалась Кира. — У тебя же есть нетчип?
— Есть.
— Синхронизируемся?
— Давай.
Когда помощница профессора Мартынова обучала дикарку, устройство Женки часто соединялось с нетчипом Артуровой. Тогда каждый раз именно Яна организовывала связь — Ливалова могла видеть проекции, создаваемые вживленной в неё электроникой, однако не знала, как именно устанавливается связь между двумя людьми.
Подумалось, что сейчас перед глазами появятся диалоговые окна, в которых несколько раз переспросят, действительно ли она хочет установить соединение. Однако нетчипу оказалось достаточно лишь желания синхронизироваться.
Над правым глазом Киры на две секунды появилась проекция мерцающей зеленой полоски. Женька поняла, что связь установлена.
— Смотри, — соседка по этажу выставила перед собой правую ладонь, над которой появилось полупрозрачное изображение трехмерной карты Красноярка. — Вот наш дом!
Проекция сфокусировалась на схематично изображенной многоэтажке. Пятьдесят четвертый сектор, улица Неритова, сто двадцать девять. Для проживания лиц, занятых в сфере интимных услуг (налоговых резидентов).
— Как так? — вырвалось у Ливадовой.
Как же она не заметила сообщения в кратком информативном окне под проекцией дома, что он только для проституток.
— Да ты не переживай, — Кира покачала головой, — ничего страшного ведь.
— Я не переживаю, — солгала Женька.
— Что-то не видно, — поморщилась соседка и притворно нахмурилась. — Ты ж должна знать, что жилье в домах по классификатору профессии сдается с большой скидкой. Но у тебя есть два месяца, чтоб определится, присоединяешься ли к нам или съезжаешь. В конце концов, за это время точно сможешь подобрать себе дом, который соответствует твоей работе или поселиться в доме без классификатора. Но там подороже будет. Либо сильно хуже за ту же цену.
— Зачем расселяться по профессиям?
— Ты что, дикарка? — спросила Кира, но тут же мотнула головой, ответив самой себе. — Нет, не дикарка, у них только некродоты. Но ты же должна знать о домах с классификатором! Это для налогов нужно и вообще. Для порядка! Те, кто зарегистрирован и соответственно проживает в нашем доме, спокойно работают. Бандиты сюда никогда не явятся, никто нас не трогает. Налоги, конечно, не самые маленькие, однако и заработок тоже неплохой. А без денег, сама понимаешь, не платишь налогов, не платишь за жилье — и лишаешься гражданства.
Кира многозначительно хмыкнула.
— Назад дороги нет, — продолжала она. — После банкротства гражданство не восстанавливается. Вдобавок легко еще и полугражданство потерять, а там только в Дикие земли сбегать. Если успеешь… Либо рабство!
Женька вздрогнула. Рабство! Совсем недавняя её участь. Нет уж, обратно она не хочет.
— Так что лучше работать и платить налоги, — Кира подмигнула. — Ты давай, обживайся и думай. Работка это не пыльная, всяко лучше многих других. График почти свободный, деньги хорошие, и тратишь их на себя. Вкладываешь в свое тело, оно у тебя весьма годное.
Молодая женщина демонстративно оглядела покрасневшую Женьку.
— Странная ты, — сказала Кира, — но хорошенькая. Тем более, что негражданка. Чего ломаться-то!
— Я завтра получаю гражданство! — с детским вызовом ответила Ливадова. Чего её в проститутки записывают? Не хочет она!
— Тем более! — рассмеялась соседка. — Гражданкам гораздо больше платят!
Женька дернулась, чтоб возразить, только ничего путного в голову не пришло.
— У тебя ж нет богатеньких родителей? — Кира многозначительно вскинула указательный пальчик. — Нет? И у меня тоже нет, а крутиться надо, вот и кручусь-верчусь!
Проститутка вновь рассмеялась, и Женьке показалось, что сделала Кира это чересчур нарочито, будто забивала смехом что-то не столь уж радостное.
— Кстати, сколько месяцев оплатила?
— Один.
— Ну, это хорошо. Если решишь съехать, то ничего не потеряешь. На все про все у тебя два месяца. Было б хуже, если б полгода оплатила и через два месяца уехала. Деньги не возвращаются.
— Знаю, — буркнула Ливадова. — Консьержка уже сказала.
— Кто? — не поняла Кира. — Что за слово такое? Как ты сказала?
— Да, ерунда, в книжке прочитала, — отмахнулась Женька. Вот же, неосторожное слово, и снова могут подумать, что она странная.
— Баба Тома, что ли? — Кира назвала имя вахтерши.
Ливадова кивнула.
— Вредная она бабулька, но отходчивая. Мы с девчонками, можно сказать, любим её. Не обижай тетку Тому. Особенно, бабушкой не называй. Она аж дергается, когда слышит про бабок.
Ливадова прыснула, представит дёргающуюся вахтершу.
— Ты осмотрись, — соседка по этажу направилась к двери, — обдумай все и не спеши принимать решение, время-то у тебя есть. Когда торопишься, потом лажа обычно получается.
— Постой! — Женька окликнула Киру. — А соль?
— То так, повод познакомиться искала… И, кстати, второй раз поселиться в дом с классификатором, чтоб потом съехать, не получится. Если не найдешь работу по новой квартире, получишь штраф в кругленькую сумму. Ты ж это помнишь?
— Конечно! — Женька вновь солгала, при том ответить попыталась бодро.
— Тогда, бывай!
— Пока.
Спонтанное знакомство и разговор дали пищу для размышлений. Ливадова снова оглядела свой новый дом. Светлая комната, не очень уж и большая, но окрашенные в белое потолок и стены дают ощущение свободного пространства. Из мебели внимание сразу приковывает огромная кровать. Как раз для проституток — можно принимать клиентов, не выходя из дома.