Земля и звёзды
Шрифт:
– У кого какие будут предложения?
– сказал инженер.
– Проблему с энергией можно частично решить, - заявил Сергей Кошелев, - Мы тут с Андреем Крамовым уже прикидывали: если дополнить ячейками с других "Призраков", соединив их последовательно, можно получить достаточно энергии, чтобы запустить термоядерный цикл холодного синтеза.
– Весь вопрос, где их поставить?
– засомневался Норвуд.
– Там нет свободного
– Можно попробовать разместить ячейки в продовольственном отсеке, - предложил японец.
– Все равно продовольствия у нас нет.
– Можно, - согласился Марчетти, - если найдем высоковольтный кабель.
– Я видел подходящий, - сказал Ганс Габель, - Кажется, длины хватит.
– Ну, ладно, с энергией более-менее вопрос решили, - подвел промежуточный итог инженер, - Но без пульта ни системы контроля, ни навигации у нас не будет. Куда лететь?
– Системы можно запустить вручную, - предложил Василий Войский, специалист по кибердеку.
– А маршрут бортовой компьютер определит сам, исходя из набора, если не задан какой-то конкретный или новый. Я посмотрел, БК в рабочем состоянии.
– А если что-то пойдет не так, без пульта мы не сможем повлиять на режимы работы систем, - сказал Марчетти и грустно пошутил, - Как бы нам самим не стать призраками.
– У нас есть другие варианты?
– сказал Ёрико Дайцо.
– Других вариантов нет, - подвел итог инженер.
– За работу, товарищи!
* * *
Оранжевое солнце уже припекало изрядно, когда монтаж энергоячеек почти был готов. Перезапустили охлаждающий контур реактора. Отремонтировали систему кондиционирования и регенерации воздуха и воды. Благо инструментов и запчастей из штатного набора хватало. Работали так, как всегда работают ударники коммунистического труда - быстро и качественно.
Увлекшись работой, они чуть было не пропустили смену караула. Сменщики охранников приехали на машине. Водитель остался в машине, а двое ступили на потрескавшиеся бетонные плиты. Оружие они держали небрежно, озираясь по сторонам и удивляясь, отчего это их никто не встречает. Впрочем, их все-таки встретили, как-то незаметно появившиеся негр Сид Хоскер и Ганс Габель с плазмоструйными ружьями наперевес. Их поддерживали, шедшие позади с железяками в руках Сергей Кошелев и Андрей Крамов.
– Эй, кузнечики! Лапки кверху, быстро!
– распорядился Сид Хоскер.
"Кузнечики" даже и не подумали сопротивляться. Сдали оружие, которое земляне приняли с воодушевлением. Теперь у них было четыре плазмоструйки. Если что, можно дать хороший отпор.
* * *
К вечеру корабль был готов к вылету. И тут выяснилось, что "Призрак" не может совершить посаду у бараков и забрать все пленных землян. Пульта управление нет, значит, и управлять полетом нельзя. Без пульта "Призрак" может лететь на автопилоте только по одному из маршрутов, которые имеются в памяти бортового компьютера. Почему-то раньше это до них не доходило. Такая простая истина, как удар поддых. Марчетти было стыдно, до поджимания пальцев на ногах. С юности у него была такая особенная реакция на неловкое положение. Причем не только свое, но и бывало стыдно за других.
Вся бригада собралась в пассажирском отсеке. Благо места свободного было много - восемь человек на двадцать мест. Марчетти огласил собранию дилемму: летим с теми, кто присутствует здесь, или возвращаемся в барак?
– Не вижу смысла возвращаться, - сказал Ганс Габель.
– Вернуться - значит снова быть во власти врага.
– Но мы же вроде как обещали товарищам, что заберем всех, - возразил Андрей Крамов.
– Твердого обещания мы не давали, - сказал Сид Хоскер.
– Нас могли убить по дороге и вообще...
– В моей стране, в Древнем Риме, - сказал Марчетти, - очень уважали данное слово. Когда Ганнибал отпустил пленных римлян под честное слово на побывку, то вернулись все, кроме пары человек. Однако сами римляне нарушивших слово презирали.
– И на что работало их возвращение?
– сказал Василий Войский.
– С одной стороны, не вернувшись, они бы могли послужить Риму на поле боя, - продолжил Марчетти исторический экскурс в этические традиции древних народов.
– Но с другой стороны, после демонстрации римской честности даже себе во вред, в войске Ганнибала прониклись уважением к римлянам, а это тоже имело большое значение для римских побед.
– Если вернемся, то люди могут подумать, что мы струсили и вернулись из страха наказания, - высказал свое мнение Норвуд.
– Вместо уважения заработаем презрение - и для себя лично, и для образа всех землян перед глазами противника.