Земля с нами. Книга первая. Товарищи земляне

Бойков Андрей Александрович

– Не знаю, к сожалению или к счастью, но ты права, - Астерс поднял взгляд, - да, Сейна, ты, как всегда, права.

Медленно проговорив эти слова, он принял столь несвойственный ему подавленный вид. Астерс стал походить на главнокомандующего, армия которого на голову разбита, и теперь ничего не остаётся делать, как сдаться.

– Входи, - крикнула Сейна, и на пороге веранды появился Зен.

– Я всё слышал, - сказал он, закрывая за собой дверь, - можете не пересказывать. Когда Сейна телепатически связалась со мной и попросила подслушать ваш разговор, я поначалу не понял, какой смысл во всём этом спектакле. Но теперь мне всё ясно.

Закрыв от стыда глаза, Астерс никак не отреагировал на появление Зена. А тот опёрся

руками о стол и заговорил вновь:

– Ответь мне на один вопрос, Астерс. Мне интересно, что тебя привлекло в Висентии? Чем она влюбила в себя такого, как ты?

Услышав слова Зена, Астерс встрепенулся и поднял голову. Глаза налились кровью, а рот начал искривляться в некотором подобии оскала:

– Проклятье!
– воскликнул он, вскочив с кресла, и ударил кулаком по столу, - какое это имеет значение?! Вы что, вздумали смеяться надо мной?! Если я виноват, то готов предстать перед военным судом и кровью смыть вину перед Айсерией! Но насмешек над собой я не потерплю, и поэтому...

– Астерс, я призываю тебя успокоиться, - вынужден был повысить голос Зен. Убедившись, что Астерс остановил свою гневную речь, он продолжил, вновь перейдя на тихий и размеренный тон.
– Никто тут над тобой не смеётся. И уж, тем более, никто не собирается тебя судить. В уставе вооружённых сил Айсерии нет ни одной статьи, предусматривающей наказание за чувства.

– Да, - отдышавшись, согласился Астерс, - но разве ты уже не сделал вывод о том, что мои чувства могут повлечь за собой соответствующие действия? Последствия могут оказаться весьма печальными. И поэтому разумным будет как минимум отстранить меня от операции на Земле.

– Ты снова спешишь. Нет необходимости додумывать что-либо за меня. Послушай. Я задаю тебе этот вопрос не как крэйслер стрэйтеру, а как друг другу. Скажи мне. Пожалуйста. Это очень важно. И даю тебе слово офицера Айсерии, вскоре ты узнаешь, почему. Так, за что ты полюбил Висентию?

От безысходности Астерс снова рухнул в кресло. Уставившись в одну точку, он не произносил ни слова. Словно скованное невидимой цепью, тело застыло, а руки охолодели. Но спустя некоторое время, Астерс всё-таки заговорил:

– Меня разрывает на две части. Постоянно. В канализации Белфаста она устроила самую настоящую расправу над ирландскими солдатами, причём сделала это с таким цинизмом, что любому стало бы противно. А до этого чуть не убила меня. Но как только я вижу её лицо, её глаза, её рыжие волосы, моё сердце начинает биться в несколько раз быстрее, и его стук заглушает крики разума. А он тем временем говорит мне, что нужно держаться от неё подальше и даже мысли не допускать о каких-либо чувствах к ней, кроме ненависти. Я не слеп, я понимаю, с кем имею дело. Но вместе с любовью в моём сердце живёт ещё и надежда...
– Астерс сделал многозначительную паузу, как будто ожидая от собеседников вполне резонного вопроса, который тут же был задан Зеном:

– Надежда на что? Неужели на то, о чём я думаю?

– Возможно.

Астерс снова задумался. Будучи солдатом от мозга до костей, он не привык уделять мыслительным процессам так много времени. Все свои решения он принимал быстро и действовал молниеносно. Но сейчас был явно не тот случай. Астерс меньше всего хотел, чтобы Сейна и Зен поняли его неправильно, поэтому приходилось заранее обдумывать каждое слово.

– Возможно, вам покажется это абсурдом, но я хочу переманить её на нашу сторону. В своей жизни я повидал уже столько граксов, что успел изучить их гадкие натуры вдоль и поперёк. Все они способны вызывать отвращение одним своим видом, пусть даже это будет красивое и милое лицо и стройное атлетичное тело. Сам их дух противен мне до невозможности. Но, когда я смотрю на Висентию, то чувствую в ней нечто, ярко выделяющее её из этой мерзкой массы. Как будто она не одна из них! Как будто она попала к ним случайно!
– Астерс вскочил с кресла и перешёл почти на крик.
– Висентия

не должна быть с ними, понимаете! Они её не достойны! Такая, как она, просто не может быть частью этой проклятой чумы, от которой мы призваны избавить галактику! И я хочу, - Астрерс перевёл дыхание и заговорил спокойнее, - силой своей любви показать ей, что есть для неё верный путь. Когда она увидит, на что способен ради неё простой стрейтер Астерс, то поймёт, что ошибалась. Я изменю её раз и навсегда. "Как именно?" - спросите вы меня. Пока не знаю. Детали я привык обдумывать попутно. Этот принцип меня ещё ни разу не подводил.

Астерс сел обратно в кресло, сложил руки на груди в позе Наполеона и стал ждать реакции собеседников. Внимательно прослушав его ответ, Зен утвердительно закивал головой:

– Да, именно так я и думал. Всё в точности так, как я предполагал.

– Так, вы мне объясните когда-нибудь, ради чего я здесь перед вами распинался? Зачем вам нужно было это знать?

– Скажи ему, - обратился Зен к Сейне. Она направила на Астерса свой взгляд и изрекла:

– Я могу с уверенностью сказать, что большинство твоих гипотез о Висентии верны. Ведь она - моя сестра.

Эти слова, раздавшись словно гром среди ясного неба, поразили молодого стрейтера. Астерс уже начал думать, что спит и видит какой-то нелепый сон, насколько его предположения, казавшиеся на первый взгляд бредовыми, совпали с действительностью. Но, убедившись, что это явь, он наконец,начал как-то реагировать на произошедшее:

– Но как это случилось?!
– воскликнул Астерс, - как оказалось, что Висентия так внезапно переметнулась?!

– Это произошло двадцать семь лет назад на Нерсосе, - Сейна потупила взгляд в пол, - нас обеих захватили в плен и начали капитально промывать мозги. Пропаганда чередовалась с психологическим воздействием, сильно напоминающим гипноз. Только он воздействует внешне, меняя лишь твои действия на какой-то определённый промежуток времени. То, что испытывали на нас, было призвано изменить само мировосприятие подопытного. Но я не поддалась их ухищрениям и сбежала. А после собрала своих лучших бойцов, и мы уничтожили этот испытательный комплекс. Захватили документы и образцы техники. Но Висентия..., - Сейна задрожала всем телом, - сестра, которую я любила больше жизни... её не оказалось в камере. А через несколько дней я увидела её сражающуюся на стороне граксов. Та Висентия, вместе с которой я выросла и прошла путь от антора до вице-крейслера, умерла для меня тогда.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Затем Сейна подняла взгляд и уже бодрее продолжила:

– Но сейчас не время оглядываться в прошлое. Нужно действовать, идти вперёд, несмотря ни на что.

– Теперь я понимаю...

– Да, Астерс, - сказал Зен, - ты почувствовал в Висентии тот самый Айсерийский боевой дух. Ведь когда-то она с таким же рвением сражалась за строй справедливости. Рано или поздно должен был появиться кто-то вроде тебя. Тот, кто способен сквозь завесу её дьявольской силы разглядеть в ней бывшего ангела. И поэтому я принимаю решение, отправить на Алькатрас именно тебя. Ведь попутно с освобождением Дина и выводом из строя излучателя помех ты имеешь все шансы вернуть Висентию к нам. По крайней мере, с учётом нынешних обстоятельств было бы глупо не попытаться это сделать. Ведь ты и только ты на такое способен.

– Это всё, конечно, верно, - задумался Астерс, - но откуда ты знаешь, что я справлюсь с отрицательными аспектами своей любви, таким как безумие, например?

– Сам факт, что ты задаёшь этот вопрос, уже говорит о том, что голос твоего разума силён. Несмотря на воцарившуюся в твоей душе любовь, ты вычислил Кристаса. А потом провёл успешную его пеленгацию. Смог бы ты сделать это, если бы был типичным влюблённым безумцем, потерявшим рассудок? Смог бы перехитрить старшего офицера гракской армии? Нет и нет! Я дал тебе свободу действий и ничуть не жалею об этом. И поэтому дам тебе её снова.