Земля с нами. Книга первая. Товарищи земляне
Шрифт:
– Ноль целых восемь десятых процента!
– воскликнула Висентия, - этого даже больше, чем достаточно! Твоя кровь не разочаровала меня. Пожалуй, - она вновь оценивающе осмотрела Астерса, - я скажу, что хочу сделать с тобой. Всё равно это ни на что не повлияет.
– Я весь превратился в слух, - сухо ответил Астерс. Он готовился услышать рассказ об очередном порождении этой самой извращённой во вселенной фантазии, который никак не мог его обрадовать.
– Хорошая вещь - химия, не правда ли? С детства её любила, - сказав это, Висентия подошла к креслу, которое напоминало, скорее, трон, и с полной удовольствия улыбкой буквально упала в него. Она вновь устремила на Астерса свой властно-издевательский взгляд и продолжила: - Особенно биохимию. Моему увлечению никто не придавал особого значения. Пока двадцать пять земных лет
– Но возникли кое-какие проблемы, не так ли?
– слегка насмешливым тоном спросил Астерс.
– Как угадал? Да, действительно проблемы возникли. Причём серьёзные. Все подопытные жили не дольше сорока минут после введения препарата. И то, я назвала скорее рекордный показатель. Большинство не продержалось и получаса. Нервные импульсы слабли с каждой секундой и в конце концов вовсе исчезали. Нервная система просто отказывалась исполнять свои даже простейшие функции. И существо погибало. Я опробовала препарат на добрых двух дюжинах разумных биологических видов. Даже нескольким землянам ввела. Везде одно и то же. Гибель не позднее чем через сорок минут. Но с тобой всё иначе. С тобой я могу рассчитывать на успех.
С довольным видом Висентия закинула ногу на ногу и стала ждать тот самый вопрос, который вскоре был задан:
– И ты хочешь сказать, что от скорой смерти меня спасёт любовь?
– вынужден был спросить Астерс.
– Хочешь - верь, хочешь - не верь, но это так, - наблюдая за увеличивающимися от удивления глазами Астерса, Висентия остановилась, но вскоре продолжила: - Для тебя это чувства, которые всякие сентиментальные сопляки называют возвышенными. Для меня же, существа рационального, - это не более, чем химическая реакция в организме. Но и не менее. Поэтому, я ей грамотно воспользовалась. Я не буду насиловать твой крошечный мозг подробностями. Скажу лишь одно. В результате химической реакции, которую вы называете любовью, в организме любого существа галактики образуется феролин или его аллотропные модификации, в зависимости от биологического вида. Количество незначительно. Земляне, например, из-за этого о нём даже не подозревают. Но реагируя с пироцетатином, оно образует эрсионин - прекрасный ингибитор, замедляющий процесс исчезновения нервных импульсов. По-другому его получить, увы, нельзя. Только реакцией пироцетатина с каким-нибудь из феролинов. Вспомнила я об этом, кстати, только благодаря тебе. Спасибо.
– Не за что, - злобно буркнул Астерс.
– А что мы такие недовольные?
– Висентия встала с кресла, подошла к подопытному и повернула его лицо к себе, - по моим подсчётам ты проживёшь как минимум год. Ты должен быть благодарен мне за такой щедрый подарок!
– А ты не думаешь, что, узнав обо всём этом, я внезапно тебя разлюблю, и всё полетит прахом?!
– вновь насмешливо улыбнулся Астерс.
– Поздно! Реакция уже прошла. Эрсионин останется в твоей крови ещё очень долго. Мне нужно всего лишь подождать, когда будет готова очередная порция призрачной надежды. Это произойдёт где-то через час, не раньше, - Висентия взглянула на одну из колб, в которой бурно перемешивались несколько разноцветных жидкостей, и повторила, - да, где-то через час. И ты станешь моим. Земляне называют это словом "зомби". Что ж, мне нравится.
– Да уж!
– устало промолвил Астерс, - в чём, в чём, а в химии вы весьма преуспели. А вот излучатели помех у вас паршивые...
– Кстати!
– воскликнула Висентия, возвращаясь в кресло, - как ты так ловко добрался до системы охлаждения
– Ха! Ха-ха-ха! А-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
– Астерс начал смеяться так громко, что Висентиия даже вынуждена была метнуть в него молнию. Врезавшись в грудь, она вновь заставила
– Я, кажется, задала вопрос!
– Да. Я понял. Просто у нас тут какой-то вечер откровений, ей богу. Мы раскрываем друг другу карты просто потому, что держать их закрытыми уже бесполезно. Всё, что мы хотели сделать, уже сделано.
– Ну, так, давай. Твоя очередь, - сказав это, Висентия опёрлась щекой о ладонь и приготовилась слушать.
– Ты знаешь о планете Кертис? Находится в том же созвездии, что и Нерсос.
– Конечно, знаю. Как тут не знать? Где-то двадцать земных лет назад, там по каким-то непонятным причинам погибла вся наша агентура. В результате, они ничего не смогли сделать, и на этой планете установился ваш паршивый строй справедливости.
– Это всё был я. Я убил почти всех прицельным излучением помех. Мой напарник сообщал мне их координаты, и я бил прицельно всей мощностью своего излучателя в одну точку, стоило кому-нибудь из них хоть на секунду остановиться. Аппарат у меня был раз эдак в тридцать поменьше вашего по габаритам, да и мощность не такая огромная. Но работал он просто шикарно, не то, что ваш. Однако, когда мне оставалось убрать только их неуловимого командира с парочкой приближённых, моего наводчика поймали и выпытали у него моё местоположение. Драться я тогда почти не умел. Моей специальностью было излучение помех - этому меня учили в разведшколе. А всё остальное дали поверхностно. Но жажда жизни спасла меня тогда! Сам не знаю как, но мне удалось одолеть в смертельной схватке троих. После этого меня повысили с простого антора сразу до вице-стрейтера. И отдали к Сейне. Как только она услышала историю обо мне, то сразу захотела взять на обучение. Затем, после удачных кампаний на Трицепинесе и Фелистемле, где я, признаться честно, получил немало опыта и ран, меня повысили уже до стрейтера и прикрепили к подразделению на Земле. Остальное ты знаешь прекрасно. А здесь я всего лишь вспомнил свои прежние навыки, вот и всё. Внутрь пробрался через воздуховод системы охлаждения. Труба там, кстати, ещё шире, чем в вентиляционных каналах. В истинном облике, как ты заметила, я намного меньше, чем в человеческом. Поэтому без особых проблем добрался до нужных механизмов и испортил их.
– А как же тебе удалось добиться неконтролируемого увеличения мощности излучателя? В какой-то момент он стал испускать такие плотные помехи, что даже мы оказались под их воздействием, - с неподдельным интересом спросила Висентия.
– Любой современный источник энергии имеет дополнительную защиту от перегрева. Когда устройство охлаждения выходит из строя, процессор, управляющий им, ускоряет отвод энергии потребителю, чтобы хоть как-то замедлить свой нагрев. Мощность излучения будет расти, даже если рука оператора не коснётся панели управления. Именно это спасло меня от ваших управляемых молний. Видимо, в один момент помехи достигли такой высокой плотности, что направлять молнии прямо в полёте стало невозможно. Да и телепортация была в тот момент невыполнима. По той же причине.
Астерс не прекращал наблюдать за реакцией Висентии. Поначалу с её лица не сходила какая-то своеобразная задумчивость, присущая только прилежным студентам, внимательно слушающим лектора. Любовь к знаниям всегда была неотъемлемой частью её характера. Тщательно переварив сказанное Астерсом, она переключила свои мысли на нечто другое. И это нечто вскоре отразилось в её словах:
– Значит, драться тебя научила Сейна?
– предельно сухо, еле скрывая при этом какую-то неизвестную эмоцию, проговорила Висентия.
– Да, она. Попасть на обучение к ней мечтают все айсерийские разведчики званием ниже крейслера. Ведь каждый, кто воспитан по её методике, становится карателем граской агентуры...
– Замолчи!
– почти взвизгнула от злости Висентия.
– А! Ха-ха-ха! Что, стыдно становится?
– дерзость Астерса не знала границ. Любой в его положении уже давно бы опустил руки и смиренно ждал своего конца. Но из самих глубин сознания этого айсерийца подобные мысли были выбиты уже давно. И вместо них там накрепко засела одна простая идея - пытаться, во что бы то ни стало. Следуя ей, Астерс не переставал хвататься даже за самые призрачные возможности реализовать свой замысел. Теперь он хотел надавить на, возможно, вёсё ещё оставшиеся в сознании Висентии песчинки совести.
– Каково осознавать, что пока ты предаёшь Родину, сестра преумножает её величие? И ты ещё...