Земля Ваала
Шрифт:
А вот небольшая цитата из другой части Ветхого Завета – Книги Исход:
«И тельца за грех приноси каждый день для очищения, и жертву за грех совершай на жертвеннике для очищения его… Семь дней очищай жертвенник, и освяти его, и будет жертвенник святыня великая… Вот, что будешь ты приносить на жертвеннике: двух агнцев однолетних каждый день постоянно. Одного агнца приноси поутру, а другого агнца вечером. И десятую часть ефы пшеничной муки, смешанной с четвертью гина битого елея, а для возлияния четверть гина вина, для одного агнца. Другого агнца приноси вечером: с мучным даром, подобным
«Свод установлений о жертвоприношениях едва ли не самый большой в Торе и пронизывает все другие законы и установления. Главная мысль, которая при этом проводится, – это то, что от греха можно откупиться жертвоприношением. Составлен целый «прейскурант» жертвоприношений в зависимости от тяжести грехов и подробно описан кровавый ритуал убийства, расчленения и сожжения жертвы. В конце каждого такого описания имеется приписка: как повелел Господь Моисею» (С.Романов, «Истины XXI века»).
Достаточно очевидно, что, требуя от евреев многочисленных кровавых жертв, Яхве никак не мог объявить это «мерзостью». Посему не могло быть и «мерзостью» то же самое, но совершаемое жителями Ханаана.
Таким образом, остаются только человеческие жертвоприношения, которые с позиций современной человеческой морали несомненно являются «мерзостью» в полном смысле этого слова. И уж тем более «мерзостью» являются жертвоприношения детей – принесение в жертву беззащитного маленького человечка…
Однако это – с позиций современных взглядов. Во многих же древних обществах человеческие жертвоприношения вовсе не были чем-то аморальным и «мерзостным». Об этом сохранилось немало письменных свидетельств.
Например, Диодор Сицилийский в своей «Исторической библиотеке» рассказывает, что жители Карфагена (построенного выходцами с Ближнего Востока), видя, что их городу грозит опасность, принесли в жертву Кроносу сотни своих детей, чтобы предотвратить беду. Причину последней приписывали ярости Кроноса, гневавшегося на карфагенян, которые перестали жертвовать ему своих первенцев, заменяя их покупаемыми детьми. По сообщению Диодора, карфагеняне принесли тогда в жертву 200 детей из наиболее знатных семейств города, к которым другие граждане добровольно добавили еще 300 детей.
Согласно Диодору, жертвоприношение было совершено в соответствии с традиционным ритуалом. В Карфагене стояла бронзовая статуя, изображавшая Кроноса, с вытянутыми руками, с повернутыми вверх и слегка наклоненными книзу ладонями, так что ребенок, положенный в руки бога, падал в огненную яму у подножия статуи.
Видимо, под впечатлением именно текстов Диодора (которые производят устойчивое ощущение явного преувеличения) сложилось и современное расхожее представление о подобном жертвоприношении, которое порой обрастает весьма красочными и впечатляющими деталями.
«Статуя Молоха... была колоссального роста, вся из меди, и внутри пустая. Голова была бычачья... Руки у статуи были чудовищной длины, и на огромные простертые ладони клались жертвы; руки, движимые цепями на блоках, скрытых за спиною, поднимали жертвы до отверстия, находящегося в груди (Молоха), откуда они сваливались в пылающее пекло, которое помещалось внутри статуи, на невидимой решетке, а выпадавшие сквозь нее зола и угли образовывали все возрастающую кучу (пепла) между ног колосса. Полагают, что взрослые жертвы сперва закалывались, но нет сомнения в том, что дети клались живыми на страшные, докрасна раскаленные ладони чудовища» (Рагозина З. А., «История Ассирии»).
Рис. 14. Жертвоприношение детей
У Рогозиной в приведенной цитате есть как минимум две «неточности».
Во-первых, исследователи все более склоняются к тому, что никакого бога по имени Молох не было вовсе, а термин «молох» (molek, molk, mlk) скорее всего является лишь обозначением конкретного вида данного ритуала – жертвоприношения.
А во-вторых, в приведенной цитате жертвоприношение выглядит хоть и ужасающим, но все-таки каким-то обыденным ритуалом. Между тем, как указывают те же древние письменные источники, жертвоприношение детей было вовсе не рядовым событием, а производилось лишь в исключительных случаях.
В одном фрагменте, сохраненном у Евсевия, Филон Библский пишет:
«У древних был следующий обычай: в случае великих бед, которые могли привести к катастрофе, правители города или страны, чтобы предотвратить всеобщую гибель, отдавали самого любимого своего ребенка для принесения искупительной жертвы карающим их демонам. Те, кто был предназначен для этого, приносились в жертву в соответствии с ритуалом. Так, у Кроноса... правителя страны... был единственный сын, рожденный от местной нимфы по имени Анобрет. Сына звали Йедуд: такое имя до сих пор еще получает единственный сын у финикийцев. Так как вследствие войны большие беды поразили страну, он принес своего сына в жертву, надев на него царские одежды и приготовив алтарь».
Филон утверждает, что взял эти сведения из труда Санхуниатона Бейрутского, финикийского автора, упоминавшего о подобных обрядах, известных еще в первой половине I тысячелетия до нашей эры. Однако пока не найдено никаких прямых письменных свидетельств из самой Финикии относительно жертвоприношений детей, призванных смягчить гнев богов и спасти город или страну от большого несчастья. Нет никаких описаний о таких жертвоприношениях и на многочисленных стелах, найденных в окрестностях древнего Карфагена.
Полагают, что свидетельства подобной практики сохранились на египетских барельефах XIII-XII вв. до н.э., где изображены жители осажденных сиро-ханаанских городов, участвующие в каком-то религиозном обряде: стоя на стене, они держат детей над бездной. Однако не видно падающих вниз детей (исключение составляют рельефы скального храма Бейт эль-Вали, относящегося ко времени Рамсеса II), поэтому даже у историков нет уверенности в том, что эти дети должны были сбрасываться со стены в порядке жертвоприношения.