Земля вечерних звёзд
Шрифт:
«Нечего перед ним извиняться», – наконец решила она и потащила раненого, схватив за ноги. Часто отдыхая, потихоньку она кое-как дотянула Тая до островка. Затащила его на мягкую траву и тяжело опустилась рядом. Кусок полотна, которым она закутала его голову и плечи, превратился в грязную тряпку, и она выбросила его в кусты. «Хорошо, что догадалась», – вяло подумала Ак Ми Э. Усталость одолела ее, и она упала в траву.
Она лежала без слез. Было много мыслей о Далеком Человеке: и хорошие, и грустные, – а вот слез не было, как будто онемело что-то внутри. Он умер быстро. Она ощутила его смерть мгновенно, словно от нее отрезали кусок сердца, и теперь Ак Ми Э почему-то не могла
Ак Ми Э заставила себя подняться, когда уже сгустились сумерки, и то потому, что человек рядом с ней задышал еще чаще. Он начинал задыхаться, Ак Ми Э самое время сделать хоть что-нибудь для его спасения. Только сможет ли она?
Дитя леса, она быстро развела костер, натаскала веток для подстилки, уложила Тая. «Уже, наверное, слишком поздно, – подумала она отстранение, но принялась готовить свои травы. – Хорошо, что еще много ну а осталось». Она заварила нуа, смешав его с драгоценной настойкой ин-че. Ее так мало! Сколько ягод ин-че уходит, сколько сил Хранительниц, чтобы сделать хоть немного этой настойки, хоть несколько капель! Но сейчас она щедро накапала ее в отвар.
Рана небольшая, не тяжелая. Это какая-то отрава была на оружии, справедливо рассудила девушка. Если это яд, то ин-че замедлит отравление, а то и вовсе остановит. Многие яды становятся безвредными, как только ин-че соприкасается с ними. А что это отрава, Ак Ми Э даже не сомневалась. Кровь его горела так, что девушке казалось, она кипит. Но то, что кровь все еще горела, было хорошо. Плохо же было то, что Ак Ми Э не знала этого яда. По признакам, заметным ей сейчас, она не могла вспомнить ничего схожего. Ни одно из известных ей растений не погружает человека в такое состояние. Сильное, смертельное средство, из тех, что останавливают дыхание и кровь. И если кровь горела – еще можно попытаться ему помочь. Наверное, это выпитый вчера напиток из коры тин-кос вынуждал его кровь столько времени бороться с отравой.
Что могла сделать Ак Ми Э еще? Она промыла рану, стараясь, чтобы ин-че проник внутрь как можно глубже, перевязала. Приподняла аккуратно голову Тая и влила несколько капель ему в рот. Он был без сознания, но невольно попытался глотнуть, надсадно закашлялся, задергался в руках Ак Ми Э, пытаясь вырваться. Она налегла всем телом, успокаивая – нельзя срывать повязку. Понемногу Тай затих, и только тут девушка сообразила, что гладит его по волосам, успокаивая какими-то глупыми словами, которых он все равно не слышит в беспамятстве, и резко отдернула руку. Ругая себя, она снова взялась за чашу. На этот раз дело пошло не лучше, и Ак Ми Э совсем измучилась, пока не заставила Тая выпить столько, сколько было необходимо, капля за каплей.
Она и сама была голодна и очень устала. Еды у нее с собой не оказалось вовсе, но сочные клубни травы фэн всегда великолепно утоляли голод и жажду, а травы этой тут было предостаточно. Гораздо хуже пришлось со сном. Девушка должна была время от времени вливать в Тая отвар ин-че по мере того, как яд будет уходить из раны, но его надо сохранять горячим, иначе снадобье потеряет свою силу, и поэтому почти всю ночь Ак Ми Э, зевая, возилась со своими чашами, переставляя их то с огня, то снова на огонь, то боролась с Таем, который никак не хотел глотать отвар. За ночь она совершенно измоталась. Больше Ак Ми Э все равно ничего не могла сделать, и, оставив
Тая как есть, самого бороться с ядом, терзавшим тело, она провалилась в беспокойный
Порой девушка просыпалась, ей казалось, что Сай Дин вернулся, что он уцелел. Один раз ей приснилось, что Тай пришел в себя и хочет убить ее, но, когда Ак Ми Э вскочила, оказалось, что это только кажется. Солнце уже немного осветило островок, но Тай до сих пор так и не пришел в себя, хотя дыхание его не было теперь таким частым и прерывистым, да и прежний жар уже покинул его кровь. Оставалось только ждать, и Ак Ми Э снова заснула.
Пробуждение не принесло никаких изменений. Тай дышал еще ровнее, и огня в крови оставалось все меньше, но в себя он так и не пришел. Почему же он не просыпается? На лице пролегли синеватые тени, очень встревожившие Ак Ми Э. Она присела рядом и задумалась, не сознавая, что ее рука опять гладит его волосы. Но когда Ак Ми Э вернулась от своих мыслей и заметила это, то не стала снова отдергивать руку, как вчера.
Если ин-че не помогло с первого раза – давать его во второй бесполезно, Ак Ми Э прекрасно знала это, но опять разожгла костер и принялась за новую порцию варева, с яростным упорством жертвуя новые драгоценные капли ин-че. Она уже убрала чашу с огня, когда вдруг услышала легкий шорох и обернулась.
Тай вынырнул из забытья внезапно. Все так перепуталось у него в голове, что он не сразу понял, где находится. Он подумал сначала, что у себя в лагере, но, когда увидел лицо Ак Ми Э, склонившееся над ним, сразу вспомнил, как упал где-то в кустах.
– Спасибо, – сказал он одними губами.
По лицу ее пробежала непонятная дрожь. «Погиб же охотник, ей плохо», – сообразил Тай и, желая подбодрить, попытался сказать:
– Благодарю тебя. Ты меня спасла.
Получилось плохо, губы едва слушались его, но он попытался снова. А когда вышло лучше, вспомнил, что старается зря. Вельдара не понимает его.
Девушка приподняла его голову и приблизила к губам одну из своих чаш. Из такой он уже пил недавно. Он с опаской взглянул туда, внутри плескалась темная подозрительная влага с противным запахом. Тай покосился на Ак Ми Э. Она кивнула ему без улыбки, указала глазами на чашу. И куда подевалась ее теплая улыбка?… Тай вздохнул. Если она спасла его, какой смысл теперь травить? Он решительно отпил, и девушка сразу же убрала чашу. Вкуса даже не почувствовал, но внутри сделалось очень противно. В голове все поплыло, чуть погодя тело закололо неприятными иголками. Впрочем, скоро Тай почувствовал облегчение. Но все равно двигаться было очень трудно, даже дышать тяжело, руки и ноги словно чужие. Он попробовал овладеть ими, но рядом сразу возникла колдунья и погрозила ему пальцем. Не надо, понял Тай. Зато гортань и губы стали лучше ему повиноваться.
Вельдара снова возникла над ним, принялась аккуратно ощупывать, Тай же разглядывал ее. Прикосновений Ак Ми Э он почти не чувствовал, снаружи тело точно онемело, только внутри перекатывались иголочки и дурнота. Тонкие косички колдуньи задевали его лицо, но этих прикосновений он не чувствовал тоже.
– Почти ничего не чувствую, – сказал он наудачу. Девушка покачала головой. Опять взялась за чашу, он отпил. И все в тишине.
Она отодвинулась немного – Тай мог хорошо ее рассмотреть – и задумалась. О чем? Наверное, о своем охотнике. Тай уже давно подозревал, что Тарут для нее – нечто большее, чем простой охранник. Что ж, теперь это не его дело. И хотя объясняться друг с другом уже было невозможно, но Тая так и тянуло хоть что-нибудь ей сказать. Его слишком тяготила последняя история, произошедшая между ними, особенно сейчас. Не такое уж он чудовище. Он вспомнил вдруг ее имя – Ак Ми Э, как ее называл охотник.