Земля Войны
Шрифт:
– Ну, как оно там, – первой спросила Саманта.
– Точно также, как здесь, только под водой, – отдышавшись, ответил Голд. – Туннель идет дальше вниз, конца я не увидел, хотя проплыл настолько далеко, насколько позволяет задержка дыхания.
– Жаль... А я вот вроде слышал, что есть специальная формула, определяющая время, которое игрок может провести под водой без вреда для себя, – задумчиво сказал Рэй. – И главный фактор, как нетрудно догадаться – объем легких.
Все посмотрnbsp;ели на меня.
– Нет! Я туда не буду нырять. Очевидно же,
– Может ты и прав. Саманта, тебе задание – в ближайшее время научиться этому заклинанию, еще не раз пригодится.
– Да, командир.
– Ладно, идемте уже обратно к скрипунам.
Мы вернулись в зал с развилкой и начали исследование второго прохода. Тут действительно были скрипуны, в том числе и новый их вид – 'скрипун страж'. Стражи отличались от воинов еще более крупными размерами и наличием второй пары передних конечностей, которыми они весьма ловко управлялись. Но это им не помогло и, перебив еще три группы, мы вышли в большую пещеру.
– Ну и мерзость, – сказала Саманта, увидев, что находится в дальнем конце пещеры.
Глава 18. Ад существует?
– Ну не скажи, – вдруг возразил ей Голд, – есть в этом что-то... этакое.
Большой зал неправильной формы освещали все те же кристаллы на потолке, вот только тут большинство из них были не зеленого, а фиолетового цвета, создавая в пещере особую, мрачную атмосферу. В дальнем от нас конце пещеры находился, очевидно, босс. Потому как огромная мертвенно-бледная личинка трех метров в высоту и шести в длину никем иным быть не могла, да и название подходящее – 'Скрипун матка'. Впрочем, она была не одна, а с охраной из четырех стражей, разгуливающих рядом с ней.
Голдерик достал грифель и что-то наподобие небольшого альбома, и начал зарисовывать пещеру и босса.
– Что это ты делаешь? – заинтересовался Рэй.
– Наброски. Потом будет время, может, нарисую что-нибудь на эту тему.
– Хм, это и так ясно. А почему именно эта личинка?
– Я потихоньку качаю художника, и один из критериев при оценке работы с точки зрения повышения навыка, это новизна. А уж что-что, а гигантских личинок я еще не рисовал. К тому же доказано, что если рисовать с 'натуры', а не что-то абстрактное или выдуманное, то результат как правило лучше. Хотя есть такие игроки, у которых наоборот, лучше получается рисовать что-то придуманное ими самими, но я похоже что не из таких.
– А почему тогда плетенщика не нарисуешь? – не унимался маг.
– Не вдохновляет. Да и видок после боя у него еще тот был – почти все щупальца оторваны.
– Рэй, хватит отвлекать Голда. Голд, у тебя есть пять минут, пока мы решаем, как бить матку, – Керт прервал рассуждения укротителя о живописи. – Первое, что я хочу отметить, это вон те дыры в стенах.
Он указал на несколько отверстий в стенах, которые располагались ближе к потолку.
– Не нравятся они мне, наверняка оттуда полезут еще скрипуны.
– А мне вот интересно, чем будет
– На мага она не похожа, значит или не атакует вообще, что маловероятно, или плюется чем-то. В первом приближении тактика такая: выносим стражей, и бьем матку. Если прибегут еще скрипуны, ими займемся мы с Гро, Голд поможет, если их будет слишком много. Возражения, дополнения?
Возражений не последовало, и мы стали готовится к бою. После ребафа я глотнул отвара и пристроился сбоку и чуть сзади от Керта, уже направившегося к боссу.
Первыми нас заметили стражи, проскрежетав что-то непонятное, и набросившись на нас. Троих взял на себя легионер, а последнего я, сразу перейдя в нападение – все равно защищаться от четырех лезвий-рук у меня получалось плохо. Я немного обошел стажа, поворачивая его боком к партии, и с их помощью быстро с ним покончил. Все это время матка медленно разворачивалась к нам головой и, когда уже два стража были мертвы, она закончила разворот. Голова была очень маленькая для такого тела, и кроме россыпи фасетчатых глаз, ничем не впечатляла.
Как только матка повернулась к нам, она стала в приличном темпе плеваться зеленой слизью, в основном в меня и легионера, как ближайших к ней. При попадании на броню слизь медленно ее разъедала, а при соприкосновении с кожей испарялась, нанося урон и оставляя ожоги. Мы переместились вбок, уходя из зоны обстрела, и там спокойно добили стражей, поглядывая, как маг, укротитель и хранительница уклоняются от кислотных плевков. На том расстоянии, на котором они находились от матки, это было несложно.
– Теперь все бьем матку. В атаку! – скомандовал Керт, заодно поднимая наш урон.
Мы вдвоем зашли с одной стороны, благо, что личинка была внушительных размеров в длину, и атаковали. Решив не мелочиться, я сразу использовал молниеносный удар, надеясь, что он перезарядится к концу боя, и я использую его еще раз. Падающий меч глубоко рассек бледную мягкую плоть матки, и на меня из разреза брызнуло все той же зеленой слизью, заляпав чуть ли не с головы до ног. Извлеченный меч нехорошо дымился, наводя на мысль, что его прочность тоже конечна, а здоровье упало на треть. Рядом ругнулся Керт, получив свою порцию слизи из нанесенной им раны.
В результате наших действий здоровье матки снизилось совсем немного, она была на диво живуча. Но делать нечего, и я решил использовать колющие удары, чтобы уменьшить шанс попадания под слизь. Мой меч не особо проходил для таких атак, но плоть матки легко поддавалась, облегчая дело. Когда здоровье босса опустилось до девяноста процентов, матка пронзительно завизжала, и из тех самых подозрительных дыр в стенах полезли новые стражи.
– Я, Гро, псина – на стражах. Рэй и Голд, продолжают бить босса, – сориентировался Керт, устремившись наперехват скрипунам.