Зеркала и лица Северный Ветер
Шрифт:
– Ты ведь уважаешь традиции, Люпин?
– с вызовом вопросил Яксли.
– Или твоя кровь стала слишком жидка для этого?
– Как долго планируете трепаться?
– скучающе отозвался Ремус, на миг обернувшись в сторону Яксли.
Розье немедля воспользовался этим, послав в Люпина проклятье:
– Инкарцео!
Даже животные инстинкты Ремуса оказались бессильными против удара в спину. Невидимые путы в мгновение ока оплели его тело, заставив рухнуть к ногам противника.
– Это и есть, в твоем представлении, честный поединок?
– не повышая голоса, презрительно спросил гриффиндорец у слизеринца.
Лили видела, как гневно сверкнули жёлтые глаза их друга. Удар был нанесен слишком подло.
– Честно следует поступать лишь с равным себе, - назидательно сообщил Розье, опуская палочку.
– Что ж ты молчишь, Лунатик? Даже не возразишь мне?
– Не имеет смысла. Мои возражения до тебя не дойдут. Мы с тобой говорим на разных языках.
– Не хочешь говорить, тогда слушай. Слушай меня очень внимательно, - из голоса Розье исчезла насмешливость, он заговорил предельно серьёзно, почти пафосно.
– Ты занял неправильную позицию. Позицию предателя.
– Кого же я предал?
– Ты предал традиции. Ты защищаешь грязнокровок!
– тоном прокурора обвинял Розье.
– Я защищаю людей, и плевать я хотел как на их родословные, так и на ваши традиции. Для меня человеческая жизнь дороже всего и я не терплю, когда людей убивают, пытают, приносят в жертву, какими бы красивыми словами эта гнусность не называлась. Люди важнее магии, Эван.
– Ты опять не прав, Ремус. Жизнь это закваска, в ней более сильный пожирает слабого. Магглы называют данный процесс естественным отбором. Для нас вполне нормально использовать магглов для проведения магических ритуалов. Только этот факт оправдывает само их существование в мире. Нашем мире, понял, Люпин?
– Мир не принадлежит не нам, не им. И я не хочу жить в обществе, в котором озвученные тобой этические правила станут нормой.
– Будешь продолжать нести подобную чушь, жить тебе вообще не придётся, - оскалился Мальсибер на высказывание Люпина.
– Значит, тебе, Лунатик, нравится теперешний правопорядок?
– шелковым голосом пропел Розье.
– Нравится, что мы, словно пещерные крысы, вынуждены прятаться от тех, кто слабее, глупее и примитивнее нас?
– Откуда ты знаешь, что примитивнее?
– возразил Люпин.
– Мы должны изменить эти дурацкие порядки! Должны восстановить правильное положение вещей!
– Ты меня вербуешь, что ли?
– перебил Люпин, одним взглядом красноречиво выражая всё, что думает по этому вопросу.
– Не трудись, Розье. Ни на того напал.
– Ты действительно не боишься, гриффиндорец? 'Кто не с нами, тот против нас' - слышал такое?
– Чего же ждешь? Действуй. Либо прикончи меня, либо отпусти, но не превращай толковое дело в пустой фарс.
– Жаль! Мне действительно жаль, что ты отказываешься понимать простую истину, Люпин, - сокрушенно покачал головой Розье.
– Я ведь о том, что ты мне нравишься, говорил вполне серьёзно. Ты честный и храбрый, но - дурак! Не стоило тебе приходить сюда одному, это была ошибка, а за ошибки дорого платят. Эйвери, в штабе тебе, кажется, дали домашнее задание - выучить парочку новых проклятий? Отличная мишень, не находишь? Яксли! Мальсибер! Прикрутите эту падаль, - мотнул Розье головой в сторону Люпина, - вон к тому дереву.
Ремус не делал попыток сопротивляться, всё равно они были бесполезны. Его быстро и накрепко прикрутили к молодому деревцу. Слизеринцы нацелили на Ремуса палочки. Создавалось впечатление, что они делают нечто подобное не впервые, слишком уж отлаженными были их действия. Полетели заклятья, сбивая листья, и в то же самый момент из-за стволов мелькнули три тени - Мародёры прорвались через вражеский круг, закрывая собой привязанного к дереву друга.
– Экспеллиармус!
Палочки слизеринцев просыпались к их ногам, словно яблоки из рога изобилия.
Не колеблясь долее ни секунды, Лили тоже выскользнула из плаща. Она встала по правую руку Джеймса, с вызовом глядя на Северуса.
Лили смотрела и не узнавала сейчас друга своего детства. Перед ней стоял незнакомец с худым злым лицом. Перед ней стоял враг.
– О-о!
– насмешливо протянул Розье.
– Смотрите-ка, какой неожиданный поворот событий? Действуешь, день за синих, день за красных, да, Эванс? Уж как-нибудь определилась бы с приоритетами, наконец.
– Попридержи язык, Розье.
– А если не придержу, то...
– Силенцио!
Розье с яростью уставился на наглую рыжую девицу, Лили в ответ улыбнулась как можно очаровательней.
– Ну, а теперь будем все хорошими детками. Разойдёмся по-тихому, - предложил Петтигрю.
– Проявим благоразумие?
– Ни в коем случае, - выступил вперёд Снейп, словно бы ненароком закрывая собой тех, кто стоял за ним.
– Что такое, Нюнчик?
– смерил его презрительным взглядом Джеймс.
– Прикажи своей грязнокровке отдать мою палочку, Поттер. Раз уж мы все собрались для поединка, пусть он состоится. Закончим с тобой то, что начали Розье с Люпином.
– У тебя что, в лесу припрятана ещё парочку сокурсников, готовых ударить мне в спину?
– усмехнулся Джеймс.
– Ты отказываешься? Неужели испугался какого-то Блевотника?
Взгляды молодых людей скрестились.
– Не в этой жизни, - засмеялся Поттер.
Лили ушам своим не верила, - повёлся ведь на слабо, как школьник. Впрочем, школьник и есть!
– Верни ему палочку, Лили.
Больно кольнуло сердце: Джеймс почти дословно выполнил требование Северуса, 'приказав своей грязнокровке'.
Она с отвращением швырнула Северусу палочку.
– К барьеру, Нюнчик!
– продолжал зубоскалить Поттер.
Джеймс и Северус медленно двинулись навстречу друг другу, обходя противника по широкой дуге. Два выкрика, 'Экпеллиарус' и 'Протего', слились в один. Яркая вспышка озарила лес и вновь наступила тишина.
Ещё выпад. На этот раз проклятия срикошетили о стволы деревьев.
Последовавшие за этим заклинания Лили слышала впервые в жизни. Разноцветные вспышки носились в воздухе, сталкиваясь, рикошетя, рассыпаясь веером ярких искр, похожих на фейерверк, только таящий в себе смертельную угрозу.