Зеркала и лица Северный Ветер
Шрифт:
– Четвёртый день пошёл, - всхлипнула Алиса. - Места не нахожу себе от беспокойства! А ещё этот хлыщ всё время таращится, - с раздражением мотнула она головой на равенкловский стол.
Крауч действительно глядел на Алису горящим взором. Его лисья физиономия кривилась в ухмылке, не сулящей ничего хорошего. Заметив, что привлек к себе внимание, равенкловец мгновенно изменил выражение лица.
– Он что-то знает, - задумчиво проронила Алиса.
– И что он может знать?
– фыркнула Лили.
– Откуда ему?..
– От своего отца, тот же близок к министру. Наверное, нужно поговорить с Барти? Если с Фрэнком что-то случилось, я должна об этом знать!
– Да с чего ты взяла, что с Фрэнком что-то случилось?
– Не было ещё ни разу, что бы он не писал мне целых три дня!
– Всё случается когда-нибудь впервые. У авроров есть дела поважней, чем постоянно писать записки невестам.
Несмотря на взятый тон, Лили отнюдь не испытывала выказываемой уверенности. Выражение лица Крауча ей категорически не нравилось. В самом воздухе носилось что-то тревожное. Да и женское сердце, как известно, вещун.
В окна влетели совы, неся почту. Как ни странно, для Эванс тоже было кое-что. Писала Петуния. Судя по тону письма, сестра была счастлива - Билл, наконец, предложил ей встречаться.
Тот самый Билл, что некогда бросил Лили на Проклятой Мельнице. Тот самый Билл, который подкатывал к ней все летние каникулы.
Надо же было Туни так попасть! Ох! Неладно всё в Датском королевстве...
Бросив взгляд за слизеринский стол, Лили отметила, что у Нарциссы, тоже державшей в руках письмо, на лбу залегла глубокая морщинка.
Интересно, кто корреспондент? Люциус? Белла? Или её отец?
– Если не поторопимся, наверняка опоздаем на ЗОТИ, - констатировала Мэри, поднимаясь из-за стола.
Не удержавшись, Лили бросила взгляд на Северуса.
Он сидел, скрестив руки на груди. Его лицо было жестким и замкнутым, губы так плотно сжаты, что превратились в узкую, тонкую ленту.
– Лили?
– снова окликнула Мэри.
– Ты идёшь, или - как?..
– Иду.
Каким-то чудом им удалось добежать до класса до прихода учителя. Они даже успели сесть, достать учебники и пергаменты до того момента, как всегда подтянутый мистер Саламандер перешагнул порог.
Ссолнце как будто решило проститься со старой доброй Англией. С юго-востока за ночь наползли низкие, серые, бескрайние тучи, обложив небо от края до края. Атмосферное давление опустилось столь низко, что хотелось растянуться прямо на парте и сладко засопеть. Большинство однокурсников зевало с реальным риском вывихнуть себе челюсть.
– Добрый день, - приветствовал их профессор Саламандер, небрежно бросая на учительский стол портфель из драконьей кожи.
– Сегодня у нас будет небольшая контрольная. Дороти, не стоит сразу хвататься за перья. Вы прекрасно знаете моё мнение: защищаться от Темных Сил теоретически, значит?...
– Умереть молодым, - не слишком стройно и дружно отозвался класс.
– Поэтому практика, практика и...
– ... ещё раз практика, - так же неслаженно прогудел класс.
– Выходим по одному и тянем билеты.
Лили, дожидаясь своей очереди, уткнулась в учебник, торопливо пролистывая темы.
– Эванс?
– прозвучал голос учителя.
'Боггарт', - значилось в билетике.
Мистер Саламандер ободряюще кивнул, указывая на большой темный ящик в углу. Лили в нерешительности застыла, опасливо взирая на нервно подрагивающий, словно от нетерпения, ящик, судорожно пытаясь понять, чего же она боится сильнее всего?
– Ну же, мисс Эванс?
– нетерпеливо поторопил преподаватель.
– В чём дело? Это уровень третьего класса.
А дело было в том, что Лили не имела ни малейшего желания демонстрировать свои страхи.
– Заклинание против боггарта - 'Риддикюлис', - дрогнувшим голосом произнесла она.
– Это мне известно, - нахмурился профессор Саламандер.
– Я хочу посмотреть, как вы справитесь с этим на практике.
– Я не стану этого делать.
– Простите?..
– Я не готова показать мои страхи, сэр.
– Но в таком случае я буду вынужден оценить вас соответствующим образом.
Возвращаясь на место, Лили расслышала нарочито громкий шёпот Дороти: 'Вечно эта Эванс выпендривается'.
Захотелось запустить в неё чем-то тяжелым.
Тучи, наконец, разродились неистовым, хлещущим ливнем, смешивая все в пространстве в одно серое пятно. Трава, деревья, постройки на заднем дворе выглядели одинаково скучными.
После уроков Лили пришлось топать в теплицы под проливным дождем. По просьбе профессора Слагхорна она ухаживала за мандрагорами, выращивая их для нового сложного состава. Подол её мантии успел намокнуть, несмотря на водоотталкивающие заклинания и большой маггловкий зонт. Против разгулявшейся стихии оказались одинаково бессильными как маггловие, так и магические способы защиты.
Растения были совсем ещё юными, пока не опасными, но уже достаточно горластыми. Поглощенная уходом за полуживыми растительными монстриками, Лили не видела ничего вокруг, кроме земли и удобрений.
В садовых работах есть нечто умиротворяющее.
Ещё девочкой Лили любила на пару с отцом косить газоны, или ухаживать вместе с мамой и Петунией за розами на клумбах. Осенью она с удовольствием сгребала опавшие листья с дорожек, а потом наблюдала, сидя на маленьком табурете и кутаясь в старую клетчатую шаль, как листья медленно занимаются огнем. Поначалу, из-за клубов дыма, валивших от мокрой травы, робких оранжевых языков пламени было не различить, но потом, по мере того, как огонь креп, он танцевал все увереннее, поднимаясь все выше и выше.
Закончив работу, Лили сняла наушники и стянула с рук перчатки. Осторожно поставив флакончики с неиспользованной подкормкой в шкафчик, взяла лейку и собралась, было, отнести её в сарай за теплицей, когда ощущение чего-то неправильно, чужого заставило её обернуться.
Прислонившись плечом к косяку входной двери, глубоко запустив руки в карманы, стоял Сириус Блэк. Он с пристальным вниманием наблюдал за Лили. Переменчивого цвета глаза юноши казались почти темными, волосы с красноватым, огненным отливом, красивыми волнами спускались до плеч.