Зеркала и лица Северный Ветер
Шрифт:
– Малышка Эванс?
– рот Тобиаса Снейпа растянулся в ухмылке, при этом окурок держался уголками губ, как приклеенный.
– Какая приятная неожиданность! И это в день, неожиданностей не сулящий.
– Здравствуйте, мистер Снейп. Сегодня немного жарко, не правда ли?
– 'Немного жарко'?
– передразнили её.
– Адово пекло!
– мистер Снейп отхлебнул пиво из жестяной банки, чтобы промочить горло.
– К сынку моему притащилась? Жаль!
– Жаль? Почему - жаль?
– Потому что вынужден огорчить тебя, красавица. Его, как обычно, нет дома. Этим летом отчий кров сынок своим присутствием не часто освещает.
– Тобиас вновь присосался к банке.
– Вот никак я в толк не возьму, что девушка вроде тебя может находить в таком, как он?
– изрёк горе-папаша, как только нашёл в себе силы оторваться от 'соски'.
– Ясна тоски твоей причина
И грусть тебе не разогнать:
Мой сын колдун, а не мужчина
Вот истина, твою-то мать!
Пусть звёзды сводит с небосклона
Пусть свистнет - задрожит луна.
Вся сила в палочке таится
Но немощь в чреслах колдуна...
– Этот постулат сомнителен, - засмеялась Лили.
Тобиас рассмеялся в ответ.
– Какие же вы бабы, дуры, - отсмеявшись, продолжил он.
– Думаете, раз эти колдуны взглянули на изнанку мира и обрели способность безнаказанно оставлять дерьмо на чужом дворе, так это делает их крутыми мужиками? Не-а! Крутой мужик не тот, кто умеет из ничего фейерверк устроить, да замочить полдеревни зажатой в кулаке кривой палкой. Крутой мужик тот, под чьим кровом тебе, деточка, будет всегда тепло, от кого не захочется убежать, куда глаза глядят. Кто не застит для тебя целый мир, а преподнесёт его на блюдечке с золотой каёмочкой, чтобы ты могла безбоязненно наслаждаться его изысканным вкусом. Вот кто вправду крут. Твоё здоровье, красавица!
– Тобиас, у нас, я вижу, гости?
– выросла на пороге темной тенью Эйлин.
– Не стой на солнцепёке, девочка, так можно и солнечный удар получить. Мой муж может себе позволить некоторые... причуды - мозги-то давно пропил, чего ему опасаться? А ты пройди в дом, Лили.
– Раз Северуса нет, - возразила Лили, - я лучше пойду...
– Зайди в дом, - приказала Эйлин.
Гардины на окнах были опущены, и солнце не проникало внутрь помещения. В комнатах царила приятная прохлада, гуляли сквозняки, тревожа бахрому скатерти под фарфоровым сервизом.
Эйлин Снейп тяжело опустилась в кресло, тонкие руки с бледными худыми пальцами легли на подлокотники.
– Я рада, что ты не застала моего мальчика, - начала женщина резковатым, холодным голосом, - давно хотела с тобой поговорить тет-а-тет. Скажи, Лили, что у вас с моим сыном?
Глаза у Эйлин были такими же непроницаемо-черными, как и у Сева. Ни ненависти, ни гнева, ни презрения - и всё же взгляд женщины выражал непреклонную решимость, если потребуется, перемолоть собеседницу в мелкий порошок.
– Я люблю его, - ответила Лили.
– А он тебя?
– голос звучал вкрадчиво, как у мурчащей над мышью кошки.
– Надеюсь, что он тоже меня любит.
– Что заставляет тебя так думать?
– Куда вы клоните?
Лили скрестила руки на груди, словно отгораживаясь от собеседницы.
– Для Северуса ты значишь слишком много, девочка. Гораздо больше, чем он может позволить себе в его положении.
– Я вас не понимаю.
– Понимаешь. Всё ты отлично понимаешь. Ты же отнюдь не глупа. Я хочу сказать, - вы не созданы друг для друга.
– Классический мотив любой свекрови. Почему матерям всегда кажется, что для её сокровища не найдётся достойного обладателя?
– Оставь девчонку в покое!
– оглушительный рык Тобиаса разрушил атмосферу зловещей тишины, царящей в комнате.
– Дьявольщина! Что ж ты творишь, женщина?! Эта рыжая морковка единственное естественное увлечение твоего сына!
– Не говори о том, чего не понимаешь, - Эйлин даже бровью не повела.
– Думаешь, твой драгоценный сыночек поблагодарит тебя за это?
– фыркнул Тобиас.
– Он ещё молод и многого не понимает.
– Будь у тебя мозги и сердце, ведьма, ты бы не от этой полнокровной красавицы сына отрывала, а от его друга с бабьим лицом. Содомиты хреновы все ваши колдуны!
– Закрой рот и оставь свои грязные инсинуации при себе, - сухие пальцы Эйлин сжались на подлокотниках кресла.
– Ты и впрямь слепая, Эйлин Принс, или просто искусно притворяешься? Что, по-твоему, эти двое делают ночами, закрывшись в спальне полуголыми? Колдуют? Ха! В твоем сыне гнилая кровь, и если находится девушка, способная смотреть на это сквозь пальцы, тебя, чертова баба, это только радовать должно!
Лили почувствовала дурноту. Она отнюдь не была уверена в своей способности смотреть сквозь пальцы на подобное 'колдовство'. В том случае, конечно, если обвинения мистера Снейпа не беспочвенны.
– Лили, не спорю, хорошая девочка, - невозмутимо продолжала Эйлин, - сама по себе она мне тоже нравится. Но она магглорожденная, а мой сын - полукровка. Их союз - катастрофа. Сейчас, в правление Крауча, модно изображать из себя магглолюбов, но сколько это продлится? Хотя сомневаюсь, что благородный сэр Крауч, при всех своих убеждениях, сам сможет признать невестку-грязнокровку, вздумай его сын на такой жениться.
– Он, конечно, предпочтёт в качестве снохи Люциуса Малфоя!
– Тобиас аж брызгал слюной от ярости.
– Поганая баба, придушить бы тебя! А ещё лучше - сжечь, чтобы скверну по земле не распространяла! Я сыт тобой по горло, слышишь, ведьма?! Я сыт по горло историями о вашем магическом Эдеме. Забыла, как убегала из этого Эдема сломя голову? Забыла, как ночами просыпалась в холодном поту, обливаясь слезами от ужаса при одной мысли, что всё ещё находишься в отчем доме? Почему ты всё забыла, Эйлин, сатану тебе в глотку!? Почему считаешь, что жить с этой девочкой в Лондоне для твоего сына будет хуже, чем вернуться в тот ад, из которого сама ты сбежала? Я закрыл глаза на то, что ты отправила парня в вашу проклятую школу. Этот ваш Дамблод...
– Дамблдор, - поправила Эйлин.
– Неважно! Он сумел убедить меня в том, что если не владеть магией, то магия овладеет тобой и я позволил сыну заниматься всякой гадостью, от которой нормальных людей воротит. Я терпел многое. Но я не позволю тебе, крыса, отвадить девчонку от дома за спиной нашего сына. Если захотят, сами разбегутся, но чтобы твоей цепкой ручки в их отношениях не было. Ты меня поняла? Осмелишься мне перечить, - тихо и твердо сказал мужчина, - убью.
С этими словами Тобиас Снейп поспешил покинуть комнату.