Зеркала и лица Северный Ветер
Шрифт:
Лили осознала, что дышит хрипло и прерывисто, как загнанный в угол зверёк, лишь тогда, когда Тёмный Лорд отошёл.
– Что ж, мисс Эванс, время нашей беседы подходит к концу. Вынужден попрощаться с вами. Надеюсь на скорую встречу. А пока...
Дверь открылась и в дверном проёме возник Люциус Малфой, как всегда элегантный и притягивающий взор.
Он склонил перед Волдемортом светловолосую голову:
– Мой Лорд?
– Окажи очередную услугу, мой друг, проводи Лили Эванс в Хогвартс. Час уже скорее ранний, чем поздний, и лишь вверив её твоему попечительству, я могу ни о чём не беспокоиться.
– Доставлю мисс Эванс в целости и сохранности, милорд, - снова поклонился Малфой.
– Идите, - указал им на дверь Темный Лорд.
Глава 31
Химера
Пальцы Люциуса Малфоя сомкнулись вокруг кисти Лили, и она ощутила знакомый, резкий рывок аппарации. Её словно протискивало через игольное ушко. Воздух сделался лёгким настолько, что элементарный вдох и выдох давались с трудом.
Первоначально показалось, что они снова очутились в полной темноте. Несколько мгновений не видно было ни зги. Единственное, что успокаивало, это железная хватка крепких мужских пальцев на её запястье, дающих уверенность, что где бы Лили не находилась, она находится там не одна.
– Люмос, - произнёс Люциус тихим голосом, в котором едва уловимо слышался французский акцент.
Ведьмин огонь загорелся на кончике его палочки, освещая деревья, обступавшие их плотным кольцом.
В голубоватом неестественный магическом свете лицо Люциуса словно светилось. Свет отражался и преломлялся в его серых, похожих на ртуть, глазах, делая взгляд глубже и загадочнее.
Лили всегда находила Малфоя внешне похожим на ангела. Именно такими она их себе представляла в детстве, слушая церковные псалмы: высокими, тонкими, сияюще-светлыми. Малфой весь словно отливал золотом, белизной и сиянием. Только ничего ангельского в нём, увы, не было.
Люциус произнёс очередное заклятье на незнакомом Лили языке и между деревьями завилась узкая тропинка. Как истинный джентльмен он пошёл впереди, Лили оставалось лишь следовать за ним.
– Уже придумала, что скажешь в Хогвартсе и как объяснишь своё отсутствие?
– небрежным тоном спросил он.
– Никак не объясню, - отмахнулась Лили.
– Ты не можешь сказать Дамблдору правду. Не настолько же ты глупа?
– На мой взгляд, словосочетание 'говорить правду' вовсе не синоним понятию 'глупость'. Но если вас, высокородный милорд, это беспокоит, сообщаю: я рассчитываю незаметно проникнуть в школу, так, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов.
– Разгуливаешь по ночам так часто, что твои ночные вылазки никого не удивляют, грязнокровка? Я слышал, что магглы совокупляются, как животные, не обременяя себя понятиями морали и целомудрия.
– Зато маги в момент совокупления предпочитают обременять себя, чем ни попадя, - парировала Лили.
– Впрочем, этот вопрос вам лучше обсудить с Беллой Блэк. Или правильнее называть её Беллатрикс Лейстрейндж? С той, что вчера была вашей любовницей, сегодня является женой вашего друга, а завтра, скорее всего, станет вашей свояченицей...
– Я понял, о коем идёт речь, - холодно оборвал Лили Малфой.
– Речь о том, что эта дама в вопросе совокуплений разбирается лучше меня!
– Про себя ещё скажи, что ты - не целованная девственница, - презрительно фыркнул Малфой.
– Чтобы ты полез проверять?
– Мечтай.
Было чертовски холодно. При каждом слове из их рта вырывалось белое облачко пара.
В свете полной луны, ярко сияющей на небе, в воздухе кружились мириады сверкающих блёсток. Казалось, Лили и Люциус попали в бесконечную, чёрную сеть, сплетённую из теней, отбрасываемых деревьями и никак не могут из неё выбраться. Гигантские сосны уходили ввысь, стволы стройными колонами поднимались над белым снегом, и лишь на головокружительной высоте взгляд наконец встречал ветки, покрытые хвоей под шапкой снега.
– Если продолжишь своевольничать, гриффиндорка, очень скоро узнаешь, что Темный Лорд бывает весьма изобретательным, когда речь идёт о неподчинении. Мой тебе совет, будь очень осторожной и дважды подумай, прежде чем открывать перед ним рот.
– Совет от полноты сердца, данный Малфоем!
– деланно восхитилась Лили.
– Не представляешь, как я тронута твоей заботой, слизеринец.
– Неужели никто, грязнокровка, так и не научил тебя уважать старших?
– Только не вздумай взять эту почётную миссию на себя.
– У меня нет на это времени и желания.
– Какое приятное совпадение, у меня - тоже.
Смерив Лили очередным быстрым холодным взглядом, Малфой произнёс, почти не разжимая губ:
– Неужели высокородная и разборчивая Нарцисса Блэк действительно дружит с тобой, грязнокровка? Как она тебя терпит? У тебя же ужасные манеры. Никакого воспитания.
– Наверное, именно это она во мне и ценит?
– Северус рассказал, что вы были в клубе в тот день, когда он получил метку.
– Что ещё Северус тебе рассказал?
– То, что тебя не касается, грязнокровка.
– А вот наш визит с Нарциссой касался тебя напрямую, чистокровный рыцарь. Ты вообще в курсе того, что прекрасная Лунная Принцесса вовсе не горит желанием стать твоей женой?
– Как будто я так уж жажду жениться на этой избалованной и безмозглой кукле.
Лили остановилась и, уперев руки в бока, запальчиво бросила:
– Нарцисса - не безмозглая! Она не кукла. И уж совершенно точно - она не избалованна. Младшая их сестёр Блэк умная, добрая, тонко чувствующая, честная, порядочная, интеллигентная и аристократичная девушка.
– Сколько превосходных степеней, - саркастично приподнял брови Малфой.
– В отличии от остальных отпрысков в гадюшном семействе Блэков Нарцисса умеет любить. У неё нежное сердце. А брак с тобой для неё настоящая катастрофа, потому что ты уничтожишь в ней эту способность! И, самое печальное, даже никогда не узнаешь, что потерял и чего лишился!
Люциус прислонился спиной к дереву, скрещивая руки на груди:
– Нисколько не отрицаю того факта, что Нарцисса Блэк замечательная девушка из старинного чистокровного рода. Нисколько не сомневаюсь, что она будет верной женой и прекрасной матерью. И, признаться, я разделяю твои сомнения, грязнокровка, по части моей способности оценить её многочисленные таланты.