Зеркало Медузы
Шрифт:
Наконец Челлини отвернулся от могилы и длинной череды людей, пришедших отдать ему последние почести. Он тихо направился к выходу — невидимый и отлученный от прежней жизни. Пройдя по длинному нефу между горевшими факелами, он вышел на темную площадь. Асканио ожидал его в затемненной лоджии. Но и он испуганно вздрогнул, когда Бенвенуто тихим покашливанием дал ему знать о своем присутствии.
— Мы одни?
— Да, — осмотревшись по сторонам, заверил его Асканио. — Никого не видно.
Челлини быстро окинул взглядом лоджию и снял с головы венок, сделанный из инфернального тростника. Убор был
— Вы выглядите как обычно, — прокомментировал Асканио, осмотрев его с головы до ног. — Не хуже, но, к сожалению, и не лучше.
Челлини был другого мнения. Понаблюдав за своим погребением, он стал относиться к жизни иначе — более трезво и строго.
— Итак, вас проводили в мир теней. Вы уже придумали, кем будете дальше?
— Каким-нибудь правителем, членом королевской семьи. Или, возможно, маркизом.
Асканио сделал изящный поклон, убрав одну согнутую руку за спину.
— И где маркиз будет жить?
Челлини давно размышлял над этим вопросом. В конце концов он решил начать новую жизнь на родине его прекрасной и давно утраченной возлюбленной. Набросив капюшон на голову, он тихо ответил:
— Во Франции.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Глава 19
Несмотря на скорость, доходившую до двухсот миль в час, поезд почти не раскачивался и не подскакивал на рельсах. Как день и ночь в сравнении с чикагскими электричками, подумал Дэвид. Он рассматривал в окно холмистую местность итальянской сельской глубинки. Сумерки сгущались. Вдали едва различимо виднелись стены очередного средневекового города, мимо которого они проезжали. При любых других обстоятельствах Дэвид получал бы удовольствие от каждой минуты путешествия. Но эта поездка в Париж была особенной.
Он трижды пытался дозвониться до Чикаго, после чего, решив немного подождать, закрыл мобильный телефон. Последний раз, когда он говорил с Гэри, Сара проходила в больнице очередное обследование.
— Пока все нормально, — сообщил ему Гэри. — Показатели ее здоровья улучшаются или остаются стабильными. Надеюсь, что ничего плохого не произойдет.
У Дэвида тоже появилась надежда — не только на улучшение показателей, но и на кое-что большее. Теперь он хотел воплотить ее в жизнь.
Щелкнул замок душевой, и Оливия вышла в купе, расчесывая гребнем мокрые волосы. В обтягивающих джинсах и водолазке она выглядела гладкой и грациозной, как морской котик. За несколько прошлых часов их отношения перешли в новую фазу. После первых объятий на ступенях ее дома все барьеры между ними рухнули. Те подозрения, которые он имел насчет Оливии, ушли вместе с пустыми страхами и ненужными словами. Теперь они могли стать не только деловыми компаньонами, но и любовниками — еще до того, как закончится ночь.
— Я тут подумала кое о чем, — сказала она, в последний раз проведя гребнем по черным волосам.
— О чем именно?
— Нам не мешало бы перекусить. Я с утра ничего не ела.
Дэвид вспомнил, что он тоже за весь день не проглотил ни крошки.
— И еще я выпила бы немного вина, — добавила его спутница.
Дэвида не нужно было уговаривать. Захватив с собой сумку и закрыв купе на замок, он направился следом за Оливией по длинному проходу. Они прошли через два вагона и наконец почувствовали запах еды — очень вкусной еды. Стюард в синей форме поздоровался с ними и с улыбкой сказал:
— Я рекомендую форель, только что пойманную.
Дэвид с восторгом осмотрел вагон-ресторан. По обе стороны узкого прохода стояли маленькие столики. На белых льняных скатертях блестело столовое серебро. Небольшие светильники с розовыми абажурами создавали интимную обстановку. Когда официант в белой куртке усадил их за столик, Дэвид заказал бутылку холодного бордо. Последний раз он ужинал в поезде по пути в Детройт. Это был рейс «Амтрака», и ему предложили пачку чипсов, несвежий сандвич и теплую колу. Все-таки европейский перевозчик явно выигрывал.
Официант налил вино в бокалы, принял заказ на форель под соусом «альмондин» со спаржей, и они какое-то время не знали, что сказать друг другу. Их общее прошлое включало лишь несколько дней знакомства и работу в библиотечном зале. А теперь они проводили романтический вечер в ночном поезде, мчавшемся в Париж. Теплое сияние лампы отражалось в темных глазах Оливии, придавая им загадочный блеск. Он не мог налюбоваться чувственным изгибом ее полных губ. Она поймала взгляд Дэвида и, посмотрев на него поверх бокала, спросила с хитрой улыбкой:
— Тебя что-то удивляет? Или ты хочешь в чем-то признаться?
— Нет, — смущенно ответил он. — Просто сегодня такой день…
— Да, — кивнув, ответила Оливия. — День действительно сумасшедший. Будь у нас побольше времени в моей квартире, я показала бы тебе кое-что интересное.
— Свою сову? — пошутил Дэвид. — Мы с ней успели познакомиться.
— Нет. Я говорю о старых библиотечных карточках.
Он не ожидал такого поворота разговора.
— Карточках?
Оливия буквально бредила ими. Неудивительно, что доктор Валетта так сердился, когда слышал о них.
— Я прячу их в духовке.
Дэвид вновь наполнил их бокалы вином.
— В газовой плите? А они не сгорят?
— Нет. Я уже не помню, когда мне отключили газ. Дело в том, что я не умею готовить.
С каждой минутой он узнавал о ней все больше нового.
— И эти карточки ты, видимо, стащила из библиотеки «Лоренциана»?
Она улыбнулась. Ее губы блестели в свете лампы. Интересно, подумал Дэвид, это был эффект губной помады или на него уже действовало вино?
— Ты не поверишь, — сказала она.
Прежде чем Дэвид успел спросить, во что он не поверит, Оливия пригнулась к нему, скрестила руки на столе и тихо прошептала:
— Я собрала их все — с 1938 по 1945 год. Некоторые из них оригинальные.
Пожилая пара, сидевшая через проход, подозвала официанта и оплатила счет. Старик тайком подмигнул Дэвиду.
— Это как-то связано с твоим изгнанием из библиотеки?
— Я только хотела посмотреть, кто запрашивал книги по магии и оккультизму.
— А что ты хотела найти? Запрос Адольфа Гитлера на книгу о воскрешении мертвецов из могил?