Зеркало смерти
Шрифт:
– Вы врете! – с трудом произнесла Наташа. – Моя сестра никогда бы так не сказала!
– Она это сказала, – непреклонно твердил Дмитрий. – Это ее собственные слова.
– Убирайтесь отсюда, – Наташа подошла к двери и открыла ее. – Вечером я вас жду, и не вздумайте пропасть! Я вас из-под земли достану.
Он двинулся было к двери, но женщина остановила его:
– Нет, погодите, нужна какая-то гарантия, что вы вернетесь. Паспорта, значит, у вас нет… Ну а другой какой-нибудь документ?
Дмитрий покачал головой, но она заметила, что его левая рука инстинктивно
– Я ничего с собой не захватил, пришел по-домашнему, – извинялся он тем временем. – Я приду вечером, даю слово.
– Ваше слово мне не нужно. – Она напряженно раздумывала. Как можно заставить этого человека вернуться? Если она отпустит его сейчас, то, может быть, навсегда. И с чем останется? У нее было столько вопросов, а решился только один – она выслушала историю Анютиного романа, выяснила момент с кольцами… Из того, что рассказал Дмитрий, по-прежнему было не видно, куда исчезла внушительная сумма денег, хранившаяся на чердаке, и кто был тот ночной гость, который напугал Наташу. Ведь кто-то же был в доме в ту ночь, когда пошли часы! И наконец, почему ее сестра решилась умереть?
«Зря я взбесилась, – думала она, продолжая задерживать гостя на пороге. Дмитрий никуда не рвался – он стоял понуро, будто лошадь, ожидающая удара кнута. Она уже совсем перестала его бояться. – Нужно было схитрить, вынудить его на откровенность. А теперь… Как? Он будет врать, что ничего не знает, ни в чем не виноват. Да, отделался от меня, как от глупой девчонки, любовной историей, а про главное умолчал! Я уверена, что деньги прикарманил он, да и о том, что случилось с Анютой, тоже что-то знает… И это он сломал часы! Часы…»
Она перевела взгляд на запястье Дмитрия – там поблескивал массивный браслет часов. Ничего выдающегося – такие продаются везде. Явно не золотые, явно не элитные, обычные «Сейко» или «Ориент»… «Но для него они должны иметь ценность, если у парня денежные затруднения».
– Отдайте мне ваши часы, – потребовала она.
– Как? – испугался он, отводя назад руку. – Зачем?
– В залог, разве не ясно? Я желаю знать, что вы вернетесь.
– Но как же я без часов, – говорил он, уже расстегивая браслет. – Ну что же… Берите.
Она приняла часы, мельком взглянула на них и положила на стол.
– Вечером поменяемся – кольца на часы. И еще – на правду.
– Я рассказал все! – умоляюще произнес он.
– Все о вашей связи – может быть. – Наташа пошире открыла дверь и вдохнула густой ночной воздух. – Но о деньгах ничего не сказали. И еще о том, почему Анюта умерла.
– Этого я не знаю!
– Идите, – она почти вытолкала его на крыльцо и заперла за ним дверь. Снова взяла часы, осмотрела их, пожала плечами. Не дешевые, не дорогие – так, нечто среднее, настолько же усредненное, как внешность их владельца. Наташа положила часы на стол, проверила, заперты ли все окна, и отправилась спать.
Солнце заливало постель, и женщина,
– Ух, – проворчала Наташа, стараясь снова заснуть. Но свет и жара постепенно становились все более назойливыми. Она села, отводя со лба спутанные влажные волосы.
Судя по солнцу, было уже за полдень. Она спала мертвым сном и, если бы не жара, проспала бы еще несколько часов. Вчерашний день вымотал ее совершенно. Наташа вздохнула, спустила ноги на пол. Половицы были приятно-прохладными, и она босиком прошла на кухню. Взглянула на часы, оставленные на столе, – почти начало второго.
«Что-то надо было сделать, – мучительно соображала она, ополаскивая лицо над раковиной. – Именно утром… Господи, будто с похмелья! Как же я устала от всего этого!»
И вдруг вспомнила. Татьяна. Татьяна сказала, что они увидятся утром в библиотеке. Наташа чертыхнулась и, наскоро одевшись, бросилась вон из дома.
В библиотеке было то же солнце – яркое, совсем летнее. Татьяна сидела за столом и перебирала карточки. Увидев визитершу, она едва разжала губы, чтобы поздороваться. Судя по ее лицу, застывшему и неприязненному, она совсем не одобряла ее вчерашнего позднего визита. Наташа поспешила извиниться:
– Простите, что я зашла так бесцеремонно, но дело не терпело… – Она без приглашения уселась и вздохнула: – А может, и терпело. Я уже ничего не знаю точно.
– Какое дело?
Тонкие пальцы невозмутимо перебирали засаленные карточки.
– Видите ли, я встретила Людмилу, у нас с ней был разговор, и она мне кое-что сказала…
– Обо мне, конечно? – Татьяна быстро подняла взгляд. Ее лицо было совершенно непроницаемо.
– Да, о вас. Вы знакомы с ней?
– К сожалению, – та отодвинула ящик с картотекой. – Предпочла бы не знакомиться, но что поделаешь!
– Почему она вас ненавидит?
Женщина встала и задернула занавеску – то ли спасаясь от солнца, то ли от посторонних взглядов. Потом перешла к полкам и занялась стоящими на них книгами. Некоторые она вынимала, раскрывала, осматривала переплеты, вклеенные кармашки с карточками, и было ясно, что вся это деятельность придумана ею только для того, чтобы занять руки. Наташа поняла, что хозяйка библиотеки встревожена.
– Она бы съела меня, если бы могла, – сумрачно призналась Татьяна. Теперь она была в самом дальнем углу комнаты. – Не слушайте того, что она обо мне болтает.
– Но почему? – повернулась на стуле Наташа. – Что у вас случилось?
– Да так, личные трения.
– Из-за моей сестры? – догадалась та. – Вы что-то высказали Людмиле, когда та была невестой Ильи? О, я поняла! Людмила ужасно с нею обращалась, помыкала еще хуже, чем…
Татьяна взвесила на руке растрепанный толстый том и бережно вернула его на полку:
– Нет, не из-за вашей сестры, – все так же замороженно отвечала она. – Нам с Людмилой приходилось сталкиваться лично.
– Можно узнать, как?